Терпень-трава

– Это я знаю, что есть! – охотно соглашаюсь. – А вот царь не знал. В общем, не справишься, мол, говорит и всё. Тут Мишка и рассердился, ты в смысле. Ах, так, говорит!.. На, получай свой алмаз… И как кинет его с силой вверх… Камень со свистом и улетел. Да не рассчитал силу парень, грохнул тем алмазом о крышку светлого неба, камень и разлетелся миллионами бриллиантов. Очень красиво украсилось небо, невероятно красиво и празднично, как сейчас вот. Только днём этой красоты никогда не видно, потому что алмаз очень чистым был, как твоя душа, Мишка. Такой алмаз, в природе, алмазом чистой воды называется. Его осколки такие чистые и прозрачные, что видны только ночью. Только тогда они и сверкают своими гранями. А свет от них мерцающий и холодный потому, что не простили они царю Мишкиной обиды.

– А девушка что? – Через паузу, Мишель напомнил главное.

– Девушка? – на секунду ступорюсь, но включаюсь. – А, царевна, в смысле? Ну, она как увидела этого парня, тебя, то есть, сразу и влюбилась, заявила отцу, царю этому: «Ты, говорит, батюшка как хочешь, а он мой суженный…»

– Жених, по-нашему, да? – продолжает копается в деталях Мишель.

– Да, жених. Не перебивай. «Не нужно нам твоего царства, говорит девушка, я выхожу за него замуж». И всё. Точка. Понял теперь, прагматик, откуда взялись звёзды?

Помолчав, Мишка задумчиво произносит:

– Понял. Не научно, дядь Жень, но интересно. Сказка, да?

– Ну как тебе сказать, – улыбнувшись бесхитростности, уклончиво отвечаю. – Может сказка, может быль… Не я же за тем алмазом бегал, а ты.

– Шутишь! – Он сладко зевнул мне в темноте, и медленно произнёс. – Но я бы для мамы добыл такой алмаз. Запросто.

– Я не сомневаюсь. Время есть, ещё добудешь. – В его голосе ловлю сонную расслабленность, спрашиваю. – Не спишь там, нет? Двигайся ко мне ближе. Тебе не холодно, Мишель? Мишка, эй, парень, не спи! Мы спать под крышей будем, на сене. Ещё один кайф тебя сегодня ждёт. – Но, кажется, я опоздал, мальчишка не отвечал. Спал крепким сном.

Спал!

7.

Не буду рассказывать о чудо-сервисных туалетных условиях в любом из наших жилых и нежилых сельских дворов. Мне, утром, одного короткого взгляда хватило на ошарашенное Мишкино лицо, чтобы понять, какой моральный удар он получил от его неожиданной встречи с «прекрасным». Я только руками на это развёл, мол, а я виноват, если почти вся страна в таких условиях живёт, за небольшим, правда, исключением. Жалко было, конечно, мальчишку, как говорится: из князей, да в… Но я думаю, полезно человеку узнать жизнь во всей её красе и разнообразии, причём, чем раньше, тем лучше. Главное, лишь бы его мама о таком «счастье» не прознала. И сам себе отвечаю, а мы её сюда не позовём, Мишкиных мучений вполне достаточно. А вот папу его я бы с удовольствием сюда привёз, пусть вспомнит, если забыл детство своё золотое. Стоп! Чего это я так разошёлся? Зачем на папу набрасываюсь! Уж не ревную ли я, а? Да нет. Нет! Это так, блажь, дурь. Ночная сказка взбудоражила. Ночное небо. Очень красивое и фантастическое. Романтическое.

Кстати, чтоб не забыть, я сразу обозначу все остальные прелести сельской жизни, чтоб к ним не возвращаться, не до них дальше будет.