Терпение дьявола

– Я вам больше ничего не скажу. Ему не понравится, что я обсуждаю его с вами.

– Если будешь молчать, получишь лет двадцать, а то и больше, – пригрозил Сеньон. – Ты вообще понимаешь, что можешь никогда не выйти из тюрьмы?

«На самом деле, – подумала Лудивина, – ему прямая дорога на психиатрическую экспертизу, и после нее не будет никакого судебного процесса – его признают невменяемым и навсегда запрут в психушке. При условии, что у специалистов будет достаточно доказательств его психопатологии и того, что он опасен для общества. Но пока что у нас только косвенные свидетельства, а закрыть человека лишь на том основании, что у него дома найден труп, нельзя».

– Хозяин придет за мной, когда настанет царствие его, поэтому я не беспокоюсь.

Лудивина решила попробовать другой подход. Она положила ладонь на руку ГФЛ и вздрогнула – кожа у него оказалась холодная, как у ящерицы; особенно странно это было, если учесть, какая жарища стояла в тесном помещении.

Взгляд черных блестящих глаз обратился на женщину. В их глубине полыхало такое яркое пламя, что казалось, они могут прожечь душу насквозь. Лудивине пришлось сделать глубокий вдох и выдох, чтобы сосредоточиться.

– А если мы тоже захотим служить твоему хозяину, что нам нужно сделать?

Взгляд сумасшедшего словно вонзился еще глубже в ее зрачки – ГФЛ проводил глубокое «сканирование», почти с непристойным интересом. Через пару секунд он удовлетворенно улыбнулся:

– Я не могу говорить с вами о хозяине, но могу поведать о его трудах.

– В смысле о работе? О том, чем он занимается в жизни?

– О нет. О трудах, совершаемых им для того, чтобы подготовить свое воцарение.

– И что же он делает?

– Помогает гнилым плодам созревать быстрее, дабы падали они с гнилых деревьев.

– А можно поконкретнее? – раздраженно буркнул Сеньон. – Или будешь и дальше нам Библию пересказывать?

ГФЛ будто и не замечал здоровяка – смотрел только на Лудивину.

– Вы знаете, что бойня в скоростном поезде – тоже его рук дело? – прошептал он с присвистом.

– Что? – подобрался Сеньон. – Ты о стрельбе, которую устроили двое подростков?

ГФЛ с гордостью кивнул; лихорадочный блеск в его глазах стал заметнее.

– Их много таких, они втайне готовятся и будут появляться один за другим, как предвозвестники его пришествия. – Голос ГФЛ сделался тише и спокойнее, он словно овладел ситуацией и окружающим пространством.

– Откуда ты знаешь, что твой хозяин причастен к той бойне? – спросила Лудивина.

– Он сам мне сказал, что затеял нечто подобное, когда мы виделись с ним в прошлый раз. Предупредил, что я должен следить за знамениями.

– И тебе известно, что произойдет дальше?

– Нет. Но могу вас заверить: бойня в поезде – только начало.

Сеньон кулаком вытер вспотевший лоб и заметил, что через окошко в двери за ними наблюдает полковник Жиан, за спиной у которого в коридоре собралась толпа народа.

– Я могу вас отчасти посвятить в его замыслы, – добавил вдруг ГФЛ. – Хотите познакомиться с его последним обращенным?

Лудивина подалась на стуле вперед:

– Очень хотим.

ГФЛ широко улыбнулся.

– Я могу вас к нему отвести, – тихо проговорил он.

– Адреса или имени будет достаточно, – отрезал Сеньон.

– Нет, я сам отведу вас. Это условие, которое не обсуждается.

– Ты же понимаешь, что мы не можем взять тебя с собой. Назови имя или адрес – прокурор это учтет.

– Нет, я лично покажу вам дорогу. Либо так, либо никак. Подумайте хорошенько, только быстро – мое предложение действительно в течение минуты.

– Придурок, – вырвалось у Сеньона.

– Когда убийца добровольно предлагает показать, где он закопал свою жертву, вы же везете его, куда он скажет, верно?

Сеньон, которому надоели дурацкие игры психопата, вздохнул.

– В любом случае, новообращенный будет говорить с вами только в моем присутствии, – добавил ГФЛ.

Сеньон обернулся к двери. Жиан за окошком досадливо хмурился, затем потер ладонью лицо и наконец качнул головой в знак согласия.

– После этой встречи вы уже не будете прежними, – шепотом пообещал ГФЛ так, будто речь шла о щедром подарке.

Они только что заключили сделку с дьяволом.

По крайней мере, с его эмиссаром.

14

Шампанское «Дейц» фильтровало свет, пропуская его сквозь нежно-янтарную толщу, в которой изящные пузырьки кружились, как спутники на орбите, вспыхивая сотнями отблесков. Люстры в ресторане ярко сияли, отражаясь в пузырьках до бесконечности, и Стеф внимательно следил за игрой бликов в поднятом на уровень глаз бокале. Миллезим[27] 1999, нектар.

Когда он сделал наконец первый глоток, его жена Эстер усмехнулась:

– Опять твои гурманские закидоны!

– Это же чудо, попробуй.

Жена схватила его бокал, бесцеремонно отпила и сразу проглотила.

– Таким вином надо наслаждаться, Эстер, подержать его на языке, чтобы почувствовать всю изысканность букета, оценить тона аромата и послевкусие. Каждый глоток – это целая история.

– Вино хорошее, спорить не буду, но это всего лишь шампанское, Стефан, а мы пришли развеяться. Ты уже выбрал, что заказать?