Терпение Мегрэ

— Белом? На проводе Мегрэ. Вы мне нужны, старина. Речь идет о человеке по фамилии Пальмари, который живет, вернее жил, на улице Акаций. Он убит. Его приятели решили, что он достаточно пожил на земле. У Пальмари был ресторан «Золотой бутон» на улице Фонтен, но около трех лет назад он передал все дела управляющему. Вы слушаете? Он жил с некоей Алиной Бош. На ее имя есть счет в отделении «Лионского кредита», авеню Гранд-Арме. Похоже, она каждую неделю вкладывала туда часть выручки от «Золотого бутона». Есть основания полагать, что у Пальмари были и более солидные источники доходов. Дома у него ничего не нашли, кроме нескольких билетов по тысяче и по сто франков и около двух тысяч франков в сумочке его любовницы. Кубышка где-то скрывается, может быть, в руках нотариуса, а может быть, деньги вложены в магазины или недвижимое имущество. Или я сильно ошибаюсь, или речь идет о крупной сумме. Срочно, конечно, как всегда. Спасибо, старина. До завтра.

Такой же, как утром, звонок мадам Мегрэ:

— Я вряд ли приду ужинать и, возможно, вернусь очень поздно. Теперь? На авеню Ваграм в пивной…

И наконец уголовная полиция:

— Позовите мне, пожалуйста, Люка! Алло! Люка? Ты можешь прийти сейчас на улицу Акаций? Да… И устрой так, чтобы тебя кто-нибудь сменил в восемь вечера и остался на ночь… Кто там у тебя под рукой?.. Жанен… Прекрасно… Предупреди его, что ночью ему спать не придется… Нет, не на улице… У него будет удобное кресло…

Молодой человек с раскрасневшимся лицом встал и последовал между рядами столов и стульев за женщиной, которая годилась ему в матери. Было ли это для него в первый раз?

— Официант, еще кружку!

Если бы старый префект увидел его в этот момент, не осудил ли он его за поведение, недостойное дивизионного комиссара?

А между тем именно так комиссар удачно завершал большинство своих следствий, поднимаясь по этажам, вдыхая спертый воздух в углах, болтая направо и налево, задавая вопросы, с виду пустые, проводя целые часы в бистро, иногда не очень респектабельных.

Маленький следователь понял это и завидовал Мегрэ.

Несколько минут спустя Мегрэ входил в комнатку консьержки. С консьержками то же, что и со служанками: либо они очень хорошие, либо никуда не годятся. Мегрэ встречал консьержек прелестных, чистеньких, веселых, комнаты которых могли служить образцом порядка.

Здешняя, лет пятидесяти пяти, принадлежала к другой категории: ворчливых, больных, вечно готовых жаловаться на весь мир и на свою несчастную судьбу.

— Это опять вы?

Она чистила горошек, перед ней на клеенке, которой был покрыт круглый стол, стояла чашка кофе.

— Что вам еще от меня надо? Я уже сказала — никто не поднимался, кроме рассыльного мясника, приносящего сюда мясо в течение нескольких лет.

— Полагаю, у вас есть список жильцов?

— А как же иначе я собирала бы квартирную плату? Если бы еще все платили в срок! Когда я подумаю, что мне приходится подниматься по пять раз к людям, которые ни в чем себе не отказывают, чтобы собрать…

— Дайте мне, пожалуйста, этот список! — бесцеремонно перебил ее Мегрэ.

— Не знаю, имею ли я право это делать. Может быть, лучше спросить разрешения у владелицы дома?

— У нее есть телефон?

— Даже если бы и не было, мне недалеко пришлось бы идти.

— Она живет в этом доме?

— Послушайте, думаете, я поверю, что вы ее не знаете? Ну да ладно, схожу. Правда, сегодня совсем неподходящий день, чтобы ее беспокоить. У нее и так достаточно неприятностей.

— Вы хотите сказать?..

— А вы не знали? Ну что ж! Узнали бы об этом чуть позже… Когда полиция начинает где-нибудь шнырять… Это мадемуазель Бош, да…

— Квитанции подписаны ее именем?

— А кем же они могут быть подписаны, если дом принадлежит ей?

Мегрэ без приглашения сел в плетеное кресло, откуда прогнал кота.

— Посмотрим этот список…

— Тем хуже для вас. Сами договаривайтесь с мадемуазель Бош, которая не всегда бывает любезной.

— Она скуповата?

— Она ни в грош не ставит людей, которые задерживают плату. Кроме того, у нее свои любимцы.

— Соседнюю с вами квартиру занимает некий Жан Шабо. Кто он?

— Молодой человек, ему не больше двадцати пяти. Работает на телевидении. Почти всегда в отъезде, он специалист по спорту — авто- и велогонки.

— Женат?

— Нет.

— Он знаком с Алиной Бош?

— Не думаю. Квартирную плату у него получаю я.

— А кто живет в квартире направо?

— А вы что, не умеете читать? На двери табличка: «Мадемуазель Жанни Эрель, педикюрша».

— Давно здесь живет?

— Пятнадцать лет. Она старше меня. У нее хорошая клиентура.

— Во втором этаже налево — Франсуа Виньон.

— А разве люди не имеют права носить фамилию Виньон?

— Кто он?

— Работает по страхованию, женат, двое детей, младшему всего несколько месяцев.

— В котором часу он выходит из дома?

— Около половины девятого.

— В квартире направо — Жюстен Лаваншер.