Терпение

‒ Иногда мне это сложно дается. Уступать тебе, позволять тебе поступать по-своему. От этого я ощущаю себя менее мужественным.

Она смотрела на него, открыв рот. Неужели она заставляет его так себя чувствовать?

‒ Сед, это не делает тебя менее мужественным.

‒ Да, но… ‒ он пожал плечами. ‒ Я учусь идти на компромиссы. Но врать не буду, я люблю все контролировать. А с тобой мне приходится подавлять себя, но ты этого стоишь.

Он действительно чаще стал идти на компромиссы. Теперь они ругались не так часто, как раньше. И она этого не замечала, потому что в большинстве случаев добивалась своего. Так может, она позволит ему накормить её, удивить всем, что он приготовил для этого романтического ужина. Может, после небольшой практики, она сможет позволить ему контролировать её жизнь, но только чуть-чуть. Ей нужен был равный партнер, а не командир. Хотя было одно место, где она не возражала против его властной натуры.

‒ Ты же знаешь, есть моменты, в которые я обожаю, когда ты берешь надо мной верх, ‒ сказала она.

Сед поймал ее взгляд, скептически изогнув бровь.

‒ И когда же это?

‒ В спальне. Ты же понимаешь, как сильно меня это заводит?

‒ Я думал, ты мне подчиняешься, потому что знаешь, я тебя никогда не разочарую.

Она засмеялась, решив не принижать эго своего мужа. К тому же, ей нечем было возразить, ведь все так и было.

‒ Думаю и это тоже. Но это очень волнительно, когда ты трахаешь меня, и заставляешь говорить вещи, которые я бы никогда не произнесла.

‒ Какие вещи?

‒ Это киска моя, ‒ прохрипела Джесс, имитируя голос Седа. ‒ Скажи это, скажи это, Джесс.

Сед поерзал на своем стуле. ‒ Ну, она правда моя.

‒ Вообще-то она моя.

Он склонил голову на бок, изучая её.

‒ Я никогда не понимал, что тебе стоит отдать всю власть в мои руки.

‒ Ты же понимаешь, я бы этого не делала, если бы мне не нравилось. ‒ Она прикусила губу, озвучивая свои мысли вслух. ‒ Так что доминируй надо мной в спальне, но позволь самой решить, что я хочу на ужин.

‒ Ты поэтому ничего не ешь?

Она кивнула.

‒ Правда глупо, да?

‒ Джесс, я не собирался командовать тобой за ужином. Я всего лишь хотел показать, как сильно ты мне дорога.

‒ Я знаю, малыш.

‒ Ты не обязана есть, если не хочешь. Просто я думал, ты любишь тортеллини.

Он так и не понял, что именно её беспокоило, но она должна была заставить его понять. Она помнила, к чему может привести недосказанность между ними. Она потянулась через стол, и положила ему в тарелку тушеных овощей. Сед не любил тушеные овощи. А заказал их только потому, что они ей нравились.

Сед немного нахмурился.

‒ И что это ты делаешь?

‒ А что? Ты хотел рол? ‒ спросила она.

‒ Да.

Она положила ему на тарелку рол.

‒ Так что тебе больше понравилось? Что я молча положила на тарелку не любимые тобой овощи или же спросила, не хочешь ли ты добавку так понравившихся тебе ролов?

‒ Джесс, ты решила обращаться со мной как с ребенком? ‒ фыркнул Сед, почесывая затылок. ‒ Ладно, я понял. Дело не в том, что ты не хочешь, чтобы я показывал свою заботу о тебе, просто ты хотела бы, чтобы я учитывал твое мнение.

‒ Да! ‒ выкрикнула она, хлопая в ладоши. ‒ Именно так.

‒ Я обещаю так и делать.

‒ А над чем мне поработать, чтобы сделать тебя счастливым? Сед, я люблю тебя, и для меня нет ничего важнее наших отношений.

‒ Я счастлив. Ты идеальна такая, какая есть, ‒ сказал он.

Она закатила глаза, и покачала головой. ‒ Ой, я тебя умоляю.

‒ Так и есть. Я не хочу ничего в тебе менять. Но я постараюсь измениться, если это сделает тебя счастливой.

О нет, она опять ранила его чувства. Она постоянно забывает, каким он был чувствительным, особенно когда он так умело прятал свои чувства. Джессика встала со своего места и протиснулась на место Седа.

‒ Сед, я не хочу тебя менять. Я лишь желаю, чтобы ты был аккуратней, когда пытаешься взбесить меня.

‒ Но мне нравится доводить тебя, ‒ сказал он ей на ухо. ‒ От этого ты становишься более страстной. Но сегодня у меня и в мыслях не было доводить тебя. Я лишь пытался сделать этот вечер особенным. Подарок исключительно для нас в нашу первую брачную ночь.

А она все испортила. Блять. Она действительно облажалась. Именно над этим ей надо поработать, даже если он об этом не догадывается, или же не хочет говорить ей об этом. Ей нужно быть внимательней к его чувствам. И понимать вещи способные его обидеть, до того как это произошло, а не после.

Она прикоснулась к его щеке, оцарапываясь его пятичасовой щетиной.

‒ Сегодня особенный день, ‒ шептала она. ‒ Особенный благодаря тебе.

Он улыбнулся, показывая ямочки.

‒ Правда?

‒ Угу, ‒ её тело узнало его тепло, пробудилось, моля о его прикосновениях. ‒ Поцелуй меня.

‒ Ужин стынет, ‒ пробубнил он, перед тем как завладеть её губами.

Плащ спал с её плеч, когда она обвила руками его шею, и отдалась поцелую. Его большие сильные руки, покоились на её спине, прижимая её ближе, словно он хотел слиться с ней в одно целое. Но этого не произойдет, пока они оба будут полностью одеты, сидя рядом друг с другом, и в присутствии посторонних.