Терпимость

Слово рамизм ничего не значит для современных читателей. Но триста лет назад это считалось самым опасным религиозным новшеством, как знают те, кто знаком с собранием сочинений Мильтона. Он был изобретен или создан (или как вам будет угодно) французом, неким Пьером де ла Раме. Будучи студентом, де ла Раме был настолько раздражен устаревшими методами своих профессоров, что выбрал в качестве темы для своей докторской диссертации несколько поразительный текст: “Все, чему когда-либо учил Аристотель, абсолютно неверно”.

Излишне говорить, что этот предмет не снискал ему благосклонности его учителей. Когда несколько лет спустя он развил свою идею в нескольких ученых томах, его смерть была предрешена. Он пал одной из первых жертв резни Святого Варфоломея.

Но его книги, те надоедливые книги, которые отказываются быть уничтоженными вместе с их авторами, выжили, и любопытная логическая система Раме приобрела большую популярность во всей северной и западной Европе. Истинно благочестивые люди, однако, верили, что рамизм – это пароль к Аиду, и Арминию посоветовали отправиться в Базель, где “распутники” (просторечие шестнадцатого века, означающее “либералы”) считались хорошим тоном с тех пор, как этот несчастный город попал под влияние насмешливого Эразма.

Арминий, предупрежденный таким образом, отправился на север, а затем решился на нечто совершенно необычное. Он смело вторгся на территорию противника, проучился несколько семестров в Падуанском университете и нанес визит в Рим. Это сделало его опасным человеком в глазах своих соотечественников, когда он вернулся в свою родную страну в 1587 году. Но поскольку у него, казалось, не появилось ни рогов, ни хвоста, он постепенно снова попал в их расположение, и ему разрешили принять вызов в качестве министра в Амстердам.

Там он не только принес пользу, но и приобрел репутацию героя во время одной из многочисленных вспышек чумы. Вскоре он пользовался таким искренним уважением, что ему было поручено реорганизовать систему государственных школ этого большого города, и когда в 1603 году его вызвали в Лейден в качестве полноправного профессора теологии, он покинул столицу среди искренних сожалений всего населения.

Если бы он заранее знал, что его ждет в Лейдене, я уверен, он бы никогда туда не поехал. Он прибыл как раз в тот момент, когда битва между инфралапсарианцами и супралапсарианцами была в самом разгаре.

Арминий и по натуре, и по образованию был инфралапсарианцем. Он старался быть справедливым к своему коллеге, супралапсарианцу Гомарусу. Но, увы, различия между супралапсарианцами и инфралапсарианцами были таковы, что не допускали никаких компромиссов. И Арминий был вынужден объявить себя отъявленным инфралапсарианцем.

Конечно, вы спросите меня, что такое Супра- и инфралапсарии. Я не знаю, и, похоже, я не в состоянии научиться таким вещам. Но, насколько я могу понять, это был извечный спор между теми, кто верил (как и Арминий), что человек в определенной степени обладает свободной волей и способен сам определять свою судьбу, и теми, кто, подобно Софоклу, Кальвину и Гомарусу, учил, что все в нашей жизни было предопределено задолго до нашего рождения, и поэтому наша судьба зависит от броска божественных костей в час творения.

В 1600 году гораздо большее число жителей Северной Европы были супралапсарианцами. Они любили слушать проповеди, которые обрекали большинство их соседей на вечную погибель, а тех немногих служителей, которые осмеливались проповедовать Евангелие доброй воли и милосердия, сразу же подозревали в преступной слабости, достойных соперников тех мягкосердечных врачей, которые не назначают дурно пахнущие лекарства и убивают своих пациентов своей добротой.

Как только сплетничающие старые женщины Лейдена узнали, что Арминий был инфралапсарианцем, его полезности пришел конец. Бедняга погиб под потоком воды. о злоупотреблениях, которые были обрушены на него его бывшими друзьями и сторонниками. И затем, как казалось неизбежным в течение семнадцатого века, инфралапсарианство и супралапсарианство вошли в сферу политики, и супралапсарианцы победили на выборах, а инфралапсарианцы были объявлены врагами общественного порядка и предателями своей страны.

Прежде чем эта абсурдная ссора подошла к концу, Ольденбарневельт, человек, который после Вильгельма Молчаливого был ответственен за основание Республики, лежал мертвый, положив голову между ног; Гроций, чья умеренность сделала его первым великим сторонником справедливой системы международного права, ел хлеб милосердия при дворе королевы Швеции; и дело Вильгельма Молчаливого, казалось, было полностью провалено.

Но кальвинизм не одержал той победы, на которую надеялся.