Терпкий аромат полыни

Эмили решила, что это добрый знак — боги природы благословили ее. Она понимала, как это глупо. Она выросла в удивительно традиционной семье, где о Боге и религии говорили редко. В церковь ходили по воскресеньям, потому что так было принято. Мама всегда сидела на передней скамье, чтобы все могли оценить ее шляпки. К тому же она состояла в ряде комитетов, занимавшихся благотворительностью в приходе. Но дома никто никогда не молился, кроме одной очень религиозной няньки, которая продержалась у них совсем недолго. Для Эмили религия никогда ничего не значила. Единственный раз она молилась, когда ее брат ушел на фронт. «Сохрани его», — просила она. Девушка вдруг вспомнила похороны брата: мама всхлипывает под черной вуалью, отец стоит рядом, выпрямив спину. Тогда она не молилась, тогда она обвиняла во всем Господа. «Как Ты это допустил? Почему не спас его?» Но Бог ей не ответил, и с тех пор она никогда не обращалась к Всевышнему.

Эмили вернулась в коттедж, растопила плиту, чтобы приготовить чай, и поставила греться большую кастрюлю воды для умывания. А потом отправилась на поиски книги. Конечно, в чемодане ее не было, там она уже все книги просмотрела. Спрятать ее внизу тоже было негде. Эмили поднялась по крутой лестнице на чердак, радуясь, что за годы, прошедшие после Сьюзен Олгилви, кто-то приспособил хотя бы такую лестницу, чтобы ей не пришлось лазать по стремянке, которая вываливалась из люка на потолке.

На чердаке завывал ветер. Эмили перебирала обломки прошлого. Нашла ящик с банками и бутылками — кое-где еще остались этикетки, но они так выцвели, что прочитать их было невозможно. Это может ей пригодиться. Интересно, использовала ли их Сьюзен Олгилви? Надо будет дочитать дневник до конца и узнать, стала ли Сьюзен целительницей.

Эмили отнесла ящик к лестнице и продолжила обыскивать чердак, но так и не нашла деревянной шкатулки для рукоделия. Наверное, Сьюзен забрала ее с собой. Эмили была страшно разочарована: зачем собирать травы, если она не знает рецептов? Она оставила ящик наверху, а сама спустилась. Умылась, оделась, позавтракала хлебом с джемом, замотала шею шарфом, надела макинтош и отправилась в сад. Выходя, она чуть не наступила на что-то. На крыльце лежала дохлая мышь, а рядом сидела довольная кошка.

— Спасибо тебе большое, но я не ем мышей. Доедай сама.

Эмили работала в огороде. Когда она подрезала куст ежевики, нависший над грядкой, к ней подошел Симпсон.

— Такая колючая гадость эта ежевика. Будьте осторожнее.

Девушка кивнула.

— Симпсон, я заметила, что мы все еще не посадили зимние овощи. Я расчищу грядки. Вы уже высадили рассаду?

— Нет. По правде сказать, я уже не могу наклоняться над грядками, да и времени у меня не было: надо на ее светлость работать. Я же не садовник. Я был кучером, а потом шофером, это сейчас пришлось стать мастером на все руки.

— И что же мы будем сажать? Можно ли где-то купить рассаду?

— В питомнике Дейвза под Тавистоком все должно быть. Я собирался сегодня в ту сторону, насчет угля договориться. Можете поехать со мной и выбрать, что вам нужно.

— Спасибо, с удовольствием. Надеюсь, вы не против, что я делаю вашу работу в огороде?

Он криво усмехнулся:

— Конечно нет, милая. Для меня это слишком, с моим-то ревматизмом. Продолжайте в том же духе, и всем будет хорошо.

Он отошел, но она крикнула ему вслед:

— Симпсон, а что вы знаете о саде трав?!

— Сад трав?

— Тот, что вокруг коттеджа. Вы знали, что там жила знахарка?

— Там жила учительница, пока мистер Паттерсон не приехал. Кажись, она и правда травы выращивала, но ее в округе не любили. Очень она была настырная, учила всех, как дела делаются. И всем совала свои травки, даже если ее не просили.

— А что с ней случилось? — осторожно спросила Эмили.

— Уехала. Получила место в школе побольше, а у нас приходской совет выстроил новую школу с учительским домом и нанял мистера Паттерсона. Он тут уже двадцать лет живет. Его тоже не особо любят, но он хотя бы в чужие дела не лезет.

Симпсон отправился по делам, а Эмили продолжила подрезать ежевику. Выходит, знахарки тут не было уже очень давно, но все же бродяга заметил знак на воротах. Теперь ей стало интересно, сколько времени Сьюзен была учительницей и забрала ли она с собой драгоценную книгу. Эмили очень хотелось поскорее вернуться в коттедж и продолжить разбирать бледные витиеватые буквы.

Пообедав в кухне, она сказала миссис Трелони, что хочет обеспечить их овощами на зиму.

— Кто же против, — пожала плечами экономка. — Цветной капусты побольше посадите, ее светлость обожает мой сырный соус.

— Мне он тоже нравится, — произнесла Эмили, радуясь, что ее больше не воспринимают как врага.

Тут позвонил колокольчик.

— Ее светлость ожидает ланча, — сказала миссис Трелони. — Отнеси ей, Дейзи, у тебя ноги молодые.

Дейзи вернулась почти мгновенно.

— Ее светлость просила напомнить Эмили, что сегодня они ужинают вместе. И велела вам, миссис Трелони, приготовить что-нибудь особенное. Она устала от еды для младенцев.

Миссис Трелони фыркнула: