Терпкий запах страсти

   - Нет, это наша иерархия, завязанная на глубинных инстинктах. Каждый из нас обладает ими в той или иной степени. Альфой не может стать кто угодно, только сильнейший в стае. И тот, кто решит занять это место, должен суметь подчинить себе волю своих соперников.

   - И ты это смог, - констатировала я очевидный факт. - И меня подчинил... выходит, ты можешь приказать мне что угодно - и я сделаю? Даже если не захочу?

   - Да.

   Его ответ был таким простым и лаконичным, и от этого таким пугающим, что я невольно похолодела, представляя, что меня ждет в дальнейшем.

   - Но я никогда этого не сделаю, - вывел меня из ступора тихий голос. - Мне не нужна бездушная оболочка, Оля, как ты еще не поняла? Я хочу тебя всю... как свою пару, как женщину, как соратницу и подругу... и как мать своих детей.

   Я промолчала, не зная, что сказать. Да, он оказался замечательным любовником, подарившим мне незабываемые мгновения, но... он все еще оставался нечеловеком и похитителем. И именно благодаря ему я столько раз оказывалась в руках убийц! А теперь еще и беременная...

   Мысль о вполне реальной беременности меня немного отрезвила и заставила встрепенуться. Надо было что-то решать.

   - Знаешь, - начала я, тщательно подбирая слова, - мне трудно поверить в любовь с первого взгляда... да и со второго тоже. Но я вполне допускаю, что ты меня хочешь... как и я тебя, чего уж скрывать. Ты поступил отвратительно, увезя меня силой, воспользовался моей слабостью и "осеменил", так сказать, против моей воли, но...

   Я сделала эффектную паузу, не отрывая внимательного взгляда от его посуровевшего лица. Нахмуренные брови, плотно сжатые челюсти, резко обозначившиеся желваки на скулах - все говорило о том, что ему не слишком приятны мои слова. Но он молчал и не перебивал меня, а это уже был плюс в его сторону. Кто знает, вдруг и договоримся?

   - Но?.. - подстегнул он, с видимым усилием разлепляя сухие губы.

   - У меня есть принципы, - я сокрушенно мотнула головой, - и один из них состоит в том, что если жизнь зародилась - значит, она имеет право быть.

   - Это ты о чем сейчас? - он резко сел так, что оказался напротив меня, в непосредственной близи, и теперь возвышался, как гора, подавляя своей мощью.

   - Мне очень неприятна участь инкубатора на ножках, - заявила я напрямик, глядя ему прямо в глаза с каким-то злобным упрямством, - но раз уж ты меня "осчастливил", деваться мне некуда. Аборт я бы не сделала в любом случае, даже если бы после всего ты отправил меня домой и спокойно умотал в свою Польшу...

   - Аборт?.. - его голос на мгновение стал растерянным, в глазах появилось странное, какое-то потерянное выражение, и я буквально ощутила волну холода, прошедшую между нами. Вот только что он был так близко, что я чувствовала тепло, исходящее от его тела, а уже в следующую секунду между нами словно встала стена. И он мгновенно отдалился, закрылся, оставив меня с той стороны. - Ты могла бы это сделать?..

   Я усмехнулась, складывая руки на груди.

   - Нет, в том-то и дело. За это можешь не переживать, будешь папой в любом случае. Но тебе вовсе ни к чему так меня обхаживать. Отправь меня домой. Так будет лучше для всех и для тебя в первую очередь. Ты сможешь заняться своими делами и никто не будет мешать...

   Меня прервал низкий, раздраженный рык. Я увидела, как Анджей с силой вцепился в свои волосы, будто хотел их вырвать, и скатился с кровати. Отшатнулся к окну, отвернулся, тяжело хватая ртом воздух, и мне почему-то показалось, что сейчас он с трудом держит себя в руках.

   - Ну так что? - продолжила я, делая вид, что не замечаю его состояния. - Мы же цивилизованные люди, давай договоримся.

   Он развернулся так резко, что я даже вздрогнула от неожиданности и забеспокоилась: а не слишком ли я заигралась на его нервах? Уставился на меня безумным взглядом и буквально проскрежетал сквозь стиснутые зубы:

   - Нет! Ты - моя! И будешь со мной!

   А затем я увидела, как плывет и меняется его тело, в считанные мгновения теряя человеческий образ и превращаясь в огромного черного зверя. Но вместо страха внутри меня буйным цветом цвело самодовольство и мстительное удовлетворение.

   Да! Я довела его до ручки! Так ему, гаду мохнатому, пусть валит к своим анелькам!

   При чем здесь блондинка, я так и не поняла, но мне почему-то хотелось именно этого, чтобы он свалил к своей фифе и оставил меня страдать в одиночестве.

   Но вышло все совсем не так. Обернувшись, здоровенный черный волчара запрыгнул на кровать и с самым наглым видом придавил меня, примостившись головой поперек моего живота. Я вцепилась руками в его загривок, пытаясь скинуть наглеца, но в ответ услышала лишь недовольное ворчание.

   - Ах вот как?! - возмущенно воскликнула я, продолжая толкать, но мои губы сами собой расплывались в дурацкой улыбке - и не было ни малейшего желания ее удержать.