Терпкий запах тиса (СИ)

Так, Лера, спокойно. Всему есть объяснение. Да, вот так сегодня звезды сошлись, одно на другое. Бывает. Чай купила давно, пила-пила, потом купила с мелиссой, а жасмин в угол задвинула и забыла. Варенье Вадим доел. И мелиссу выбросил. Может, задумался и машинально. А Ира — помощница главбуха. Просто Валентине что-то от меня понадобилось, она и попросила Иру узнать, вернусь ли я в офис. Та пошла к Лене, Лена куда-то вышла, Ира позвонила с ее городского телефона. Только и всего.

А почему в квартире пахнет по-другому?

По кочану. Тебе показалось. Все, пей чай и ложись спать. У тебя крыша едет от недосыпа и переутомления.

Так я и сделала. Пожалев, что в аптечке нет ничего успокоительного, даже валерьянки. Ну вот как-то без надобности было. Впрочем, обошлась и так. Легла на кровать, укрылась пледом и тут же уснула — как в яму провалилась. И проснулась от звука открываемой двери. Посмотрела на телефон — половина восьмого.

Нашарив тапки и вздрогнув от их отвратительной расцветки, я пошла в прихожую. Вадим пристраивал на полку свой солидный профессорский портфель.

— Привет! — сказала я, подходя к нему, чтобы поцеловать.

— Привет, — равнодушно отозвался он, повернулся в мою сторону, и я отшатнулась, икнув от неожиданности.

Он был без бороды!

Ровнял утром, ровнял — и сбрил совсем? Ничего себе сюрприз.

Бороду Вадим отрастил лет десять назад — для солидности. Без нее он выглядел заметно моложе. Привыкла я к ней не сразу, но теперь уже и не представляла его бритым. Как будто совсем другой человек.

— Мог бы и предупредить.

— О чем? — Вадим удивленно приподнял брови.

— Что бороду сбрил.

— Лер, с тобой все в порядке? Или это ты так прикалываешься?

— Похоже, это ты прикалываешься, — возмутилась я. — А если бы мне взбрендило наголо подстричься или в зеленый цвет покраситься?

— Хозяин — барин, — хмыкнул он и пошел в спальню переодеваться.

Натянув шорты и синюю футболку, Вадим отправился на кухню, открыл холодильник.

— Я уснула, — виновато сказала я, стоя в дверях. — Не успела ничего приготовить. Подожди, сейчас что-нибудь соображу быстренько.

— Да? Даже так? — Вадим обернулся и посмотрел на меня с какой-то странной иронией. — Ну как хочешь.

Обойдя меня, он ушел в гостиную и закрыл дверь. Меня снова начало потряхивать.

Так, спокойно, спокойно… Сейчас сядем за стол и разберемся. Может, что-то на работе опять. Или мамочка позвонила, мозг выела. Или дети на даче что-нибудь натворили, и он не знает, как мне лучше рассказать.

Я заглянула в холодильник и вспомнила, что когда искала варенье, показалось, будто чего-то не хватает. Точно! Красной кастрюльки с котлетами. Я их обычно обжаривала, а потом тушила в чугунной кастрюле. Как раз позавчера сделала, и должно было оставаться еще штук пять-шесть.

Кастрюля нашлась в шкафу. Вымытая и задвинутая в уголок. Очень интересно…

В морозилке обнаружились покупные пельмени. Совсем красота! Надо ли говорить, что их я тоже не покупала, потому что вообще не покупаю готовые пельмени. Пока они варились, мне в голову пришла совершенно дикая мысль.

А что, если Вадим зачем-то решил свести меня с ума? Есть такая штука, называется «газлайтинг». Это в каком-то старом фильме было, там муж с женой подобную вещь проделал. Она говорила, что лампы мигают или что-то в этом роде, а муж утверждал, что ей все кажется, что она чокнутая. В конце концов она, вроде, действительно сошла с ума. А с лампами он что-то делал, чтобы мигали, как-то газ прикручивал.

Блин, ну что за бред?

Пельмени сварились, я раскидала их по тарелкам, достала сметану и пошла за Вадимом. Он лежал на диване и читал что-то в планшете.

— Пойдем есть, — сказала я.

— Офигеть, — пробормотал он, поднимаясь. — Меня пригласили к трапезе. Где-то медведь сдох. И что у нас там? Пицца — нельзя не отравиться?

— Пельмени, — буркнула я, начиная закипать. — Были котлеты, но кто-то их сожрал. Наверно, домовой завелся. Даже кастрюлю помыл и убрал.

— Значит, пельмени… — Вадим сел за стол, взял вилку, скептически посмотрел в тарелку. — Нашла мою заначку, молодец.

— Вадим, а что вообще происходит? Какого черта ты так со мной разговариваешь?

— Как — так? — он насадил на вилку пельмень, обмакнул в сметану, отправил в рот. — И что такого особенного происходит?

— Да вот мне тоже интересно.

— Лера… У тебя сегодня что — вечер шутки-самосмейки? Шам шучу, шам шмеюсь?

— В каком смысле?

Я сдерживалась из последних сил, готовая то ли разреветься, то ли разораться. Хотелось надеть ему тарелку с пельменями на голову.

— Бороду я сбрил три года назад, и тебе было глубоко пофигу. Котлеты ты последний раз готовила, еще когда Петька с Пашкой на дачу не уехали. В конце мая где-то. А ужинали мы с тобой вдвоем, без них… слушай, я не помню, когда это было в последний раз. И даже пытаться не буду вспомнить. Вот и спрашиваю: тебе захотелось повеселиться, или в голове что-то коротнуло?

9

Вадим бросил вилку, резко встал и вышел из кухни. Я услышала, как хлопнула дверь гостиной.

«Этого просто не может быть», — крутилось в голове, как заевшая пластинка.