Терра Часть II. Война племен

- Глупости у нас любишь творить ты, милая.

Она улыбнулась ему в ответ. Улыбнулась, но не поверила. Кто бы мог подумать, что они в один момент могут поменяться местами? Час назад она все еще желала оказаться за стеной, а он был против. Теперь стена манит его, а Терра не может его отпустить. Легче перерезать веревку, обрекая себя на смерть, чем смотреть, как близкий человек режет веревку, спасая тебе жизнь…

- И все же… - произнес в тишине Гелиан. – Почему буря?

Терра понуро опустила плечи.

- Я не знаю, - ответила она.

***

Терра долго не могла уснуть. Лежала неподвижно, прижавшись к Гелиану, и слушала его мерное дыхание. Они занимались любовью несколько раз. И он постоянно шептал ей на ухо о том, что любит. Как будто прощался. Нет-нет… Он не пойдет за стену… От него многое зависит. Он понимает, что так рисковать собой глупо. Терра закрыла глаза.

- Что это за растение? – спросила она Прокофью, вертя в руках сухой синий мох.

- Голубая топь, - ответила Прокофья, кидая мох в воду. – Очень редкое. Растет там, где у стены болотная топь начинается.

- А почему его «голубой топью» назвали?

- Из-за цвета. Он ночью светится в темноте. Пойдешь на этот свет и сгинешь в топи.

- Как же ты его достала? – заулыбалась Терра.

- Я тропы знаю. Тебе как-нибудь покажу.

- И что ты с ним делать будешь?

- Закипячу воду, дам отстоятся под крышкой ночь, потом процежу и отвар тебе отдам.

Терра сгорбилась на стуле, сверля Прокофью взглядом пытливым.

- Придешь к дому Еремея, дашь двум воинам, что там на посту стоят по баночке меда и попросишь тебя пропустить. Они отнекиваться станут, что мол не положено дочери рода Стеллар к арестантам ходить. А ты улыбнешься и скажешь, что хочешь тайком на дивную хворь поглядеть, что дите Еремея подкосила. Хоть глазком одним. Пообещаешь, что только взглянешь и уйдешь. Как только они пропустят тебя, войдешь в дом и передашь в руки Еремею банку с отваром и записку от меня.

Терра насупилась:

- Почему ты думаешь, что воины меня пропустят?

- Потому что мед для них не по карману. А ты им его просто так дашь, за маленькую услугу.

- И где мне этот мед достать?

Прокофья загадочно улыбнулась и Терре подмигнула:

- И где же тебе этот мед достать?

Терра покраснела и отвернулась. Воровать мед в кладовых дома собственного? За это отец и высечь может.

- Вчера два ребенка, которые с сыном Еремея в подземные туннели у стены лазили, умерли, - напомнила Прокофья. – Я не знаю, где они были и что видели, но батюшка твой в гневе был, когда детей этих изловили. Их хворь… Я никогда такой не видала. Рвота страшная. И с этой рвотой будто бы внутренности свои выплевывали. И эти язвы на теле. Сын Еремея – последний ребенок. Его почти не рвало, но язвами все тело покрыто. Если голубая топь ему не поможет – ребенок дня через два от лихорадки сгинет.

Терра кивнула и встала со стула.

- Я поняла, матушка, - она направилась к выходу и только у двери обернулась: - Матушка, а как этот отвар принимать надо?