Terra Incognita

Надеюсь, ей повезёт, и он её не догонит, фору, хоть и маленькую, обеспечить ей я сумел. Сам же я оказался в ужасном положении, в шахматах его называют цугцванг[106], оставалось тупо сидеть за деревом и ждать, когда моему сопернику надоест упражняться в стрельбе из лука. В рукопашной у меня хотя бы будет мизерный шанс на победу. Но у того похоже запас стрел был не ограничен, и доводить дело до мечей он не собирался. Так что мне оставалось сидеть и ждать, когда у него кончатся эти долбаные стрелы.

Из той улочки, куда убежала моя спутница и её преследователь, раздался шум. Судя по шагам, возвращался мужчина. Да, теперь вдвоём они меня точно уделают, – пронеслось в мозгу. Хорошо хоть местные не видят "коконы" и обобрать мой трупик не смогут. От отеля мне придётся добираться сюда минут десять минимум. К моему изумлению, из улочки выскочили четыре воина, одетые в одинаковые доспехи. Вслед за ними оттуда же вылетели стрелы, которые буквально пригвоздили к земле моего противника. Я не совсем понимал, что происходит, поэтому счёл за лучшее затаиться. Что не говори, не всегда враги моего врага – мои друзья.

* * *

На площади Фонарей было большое волнение. По огромному круглому пространству, упиравшемуся в реку, двигались люди. Разноцветные колонны фонарщиков, проделавшие свой путь от одних из двенадцати ворот города, втекали на площадь и концентрировались у огромных фонарных композиций, изображающих богов Камарга. Эти фонари походили на огромные резервуары сумасшедшего алхимика, наполненные ослепительным кипящим эфиром. Каждому богу соответствовала своя цветовая гамма.

Вокруг фонарей пела, гибла и сыпалась мошкара. Масса зевак, чтобы лучше увидеть то, что делалось в центре площади, хотя по большому счёту смотреть было не на что, подобно речной волне, перекатывалась с одного места на другое. Казалось, что круг площади вращается, как детская карусель. Бронзовые львы на набережной катали лапами фонари, горящие ярко белым цветом, и высовывали длинные языки в попытке попробовать их на вкус. Пунктирная линия из белых точек отсекала площадь от набережной. Под ней, внизу, медленно, густо и практически бесшумно текла вода – чёрная, жирная и блестящая, как нефть. Площадь опрокидывалась в чёрную воду и безмолвно тонула в попытке уплыть подальше от этого безобразия. Но уже в нескольких метрах от набережной растворялась в речной воде, оставляя после себя нежные золотистые пятна. Небо, серебрившееся от лунного света, казалось огромным зеркалом, в котором отражались золотые пятна реки.

Стоя на балконе вместе с Соук и Реем Конс, детьми главы одной из двенадцати Великих семей Камарга, я просто наслаждался праздником. С высоты третьего этажа всё смотрелось просто замечательно, не то, что из толпы. Пользуясь моментом, я включил камеру на запись. Выкладывать я не собирался, просто так для коллекции. "Шоб було".

– Вольг, как тебе праздник? – обратилась ко мне Соук. – Видел ли ты где-нибудь нечто подобное?

– Очень красиво, – искренне ответил я. – Ничего подобного не видел. Впрочем, я ещё не опытный путешественник и мало где бывал.

– А где ты так научился метать мечи? – неожиданно спросил меня Рей.

– Нигде, это была моя импровизация.

– Нил, наш охранник, говорит, что так метать – надо не один год учиться, – снова вмешалась в разговор Соук, к явному неудовольствию своего брата.

– В целом он, конечно, прав, но, как говорится: "жить захочешь – не так раскорячишься[107]".

– Раскорячишься – это как? – не унималась любознательная девушка.

– Больно Соук, очень больно, – ответил я.

– А ты собираешься после окончания праздника взять себе фонарь на удачу? – спросил Рей, желая перевести тему разговора. – Так делают все, кто в первый раз посетил праздник фонарей.

– Не откажусь – на память, а то тот, которым я успел обзавестись, пройдёт довольно скоро, – пошутил я, потирая фингал под глазом.

– А какой был первый, – не поняла Соук.

Пришлось объяснять, что там, где я родился, синяк под глазом называют фонарём. Почему-то этот незамысловатый факт привёл в восторг не только девушку, но и её брата. От расспросов меня спасли новые действующие лица – две девушки, явно старше Соук. Но, если у последней фигура и поведение были чисто подростковые, то вновь прибывшие сразу попытались очаровать Рея и меня за компанию. Этакие охотницы. Но мне, закалённому общением с девушками XXI века, их ухищрения казались наивными и где-то смешными. А вот Рей поддался этой своеобразной женской магии.

– Урсула и Андрэ Веттины, – не очень радостно представила мне новых гостей Соук.

Урсула и Андрэ были абсолютно не похожи друг на друга, надо было обладать изрядной фантазией, чтобы заподозрить их в родстве. Урсула была худой аристократкой, от кончика носа до пяток, с ореолом Снежной королевы. Андрэ больше напоминала молодую купчиху, темпераментную и смешливую, которая всегда любит быть в центре внимания. Пока я рассматривал девушек, они не менее пристально осмотрели и оценили меня.

– Вольг, наш с Реем знакомый, – представила меня Соук.