– Шалишь, парниша, – произнесла она томным голосом. – Но я сегодня добрая. Расскажешь, куда дел жемчужины – оставлю у себя любимым рабом, – в голосе не осталось ни капли сексуальности, она шипела как змея, хорошо ядом не начала плеваться.
– Думаю, нам надо обсудить сложившуюся ситуацию в спокойной обстановке, – произнёс я. Быть в рабстве у этой садистки мне совсем не улыбалось.
– А я думаю так. Если женщина что-то просит, ей надо непременно дать, иначе она возьмёт сама, – произнесла она, заходя за спину и стараясь запрокинуть мою голову ещё дальше, чтобы мои глаза оказались напротив её. Когда она достигла этого, то опустила свою голову практически вплотную ко мне, а её лиловые глаза заполнили весь мой мир: я стал тонуть в них без всякого шанса на спасение. Она с остервенением вгрызлась в мой мозг. Я сопротивлялся. Хоть и не надеялся на победу. Мысли лихорадочно запрыгали, ни на чём не задерживаясь, пытаясь найти способ защититься. Голова начала раскалываться от чужого присутствия, и мне казалось, что моё "Я" разлетается на мелкие кусочки. Стало очень холодно, руки и ноги начали коченеть. Постепенно я и вовсе перестал ощущать свои конечности, дыхание замедлилось. Мозг в голове стал чужим, мысли лениво закружились в каком-то с детства знакомом и завораживающем танце. Вокруг начал падать снег. Снег, похожий на чьи-то чужие мысли. Валит и валит, становясь все глубже, все непролазнее и отстранённей, словно чужие мозги…
Пока дроу застыла надо мной, две её помощницы, или скорее её охрана, стояли в двух метрах от нас. Пока они ничего не заподозрили, но думаю, ломать комедию я долго не смогу. Быстро проиграв варианты, ничего оптимистичного придумать не смог. С ножом на мечи – это чуть лучше, чем пяткой на саблю. Я оказался в ситуации русского богатыря на распутье, куда не пойдёшь всё равно что-то теряешь. Наконец, я решился. Удобней перехватив нож правой рукой, я отправил его на свидание с дроу, стоявшей слева от меня. Сразу за этим ударил обездвиженную Умником предводительницу и, скатившись с кресла, рванул налево, пытаясь завладеть мечом, выпавшим из рук пронзённой ножом дроу. Чувствуя спиной опасность, я решился на рискованный трюк: ушёл в кувырок, подбирая меч. Перехватил рукоять меча, поднялся и мгновенно ткнул назад, ранив нападавшую в грудь. Она ойкнула и притормозила. Не давая ей опомниться, мгновенно, изо всех сил ударил её кулаком в живот, а потом, когда она согнулась пополам, ногой снизу в подбородок. Дроу тут же отлетела назад и упала на спину. Я не стал проявлять джентльменство и просто проткнул её ещё раз мечом.
Отмахнувшись от сообщения, я подошёл к окну и сдёрнул занавески на пол. Полуденное солнце затопило комнату светом. Ни одна из трёх тёмных эльфиек, находившихся в комнате, на это никак не отреагировала. Две были безвозвратно мертвы, а третья не подавала других признаков жизни кроме как биение сердца и замедленное дыхание. Она лежала на полу и смотрела куда-то в пустоту.