Терра инкогнита (СИ)

Вырвавшись из чащи на поляну, Джимми увидел гнусную картину – какой-то дикарь повалил дикарку на землю и срывал с нее платье из кроличьих шкурок...Видимо собирается надругаться – подсказал огромный интеллект, тренированная нога дала такого пинка по заду дикаря, обтянутого штанами из коровьей шкуры, что тот, дикарь! перевернулся через голову, вскочил и мгновенно скрылся с диким криком и проклятиями на русмате в кустах. А спасенная дикарка, подхватив остатки платья и блеснув загорелыми грудями, бросилась бежать в противоположную сторону, так же стремительно, даже не поблагодарив спасителя ее девичьи чести. Дикий народ, дикие нравы... Устало огляделся с вершины Цивилизации Наблюдатель и отправился выполнять задание по наблюдению. Лаке об происшествии, если конечно можно так выразится, хотя напрашивается слово гораздо страшней, Джимми ни чего не сообщил, но вернувшись в форт и пройдя обязательную процедуру по обезвреживанию – доложил директору. Об своем преступлении. О нарушение Клятвы... Помолчав, директор с грустью, пьяно икая и пуская пузыри, произнес: -Жаль сынок... мы с мамой тебя так полюбили... жаль... очень жаль... Но ни чего не поделаешь – ты знаешь наши суровые правила... завтра мы тебя эвакуируем... Джимми в сопровождении Лаке прошел в дальний конец коридора форта, в самый конец и был помещен в комнату, о которой прежде даже и не знал. Вздрогнув от стука закрывшейся за спиной двери, Наблюдатель, а правильней сказать – бывший Наблюдатель, огляделся... Стандартная комната, три на четыре метра, без окна, стены, потолок и пол – серый камень, была совершенно пуста и освещалась тусклой лампой, висящей под самым потолком. из всей обстановки наличествовало лишь старое большое кресло... И еще одна деталь, одна деталь не вписывалась в общую картину героических и суровых буден форта. На одной из стен было укреплено зеркало – огромное, от пола до потолка, оно отражало в полный рост бывшего Наблюдателя Джимми Остенбакека, ныне преступника, нарушившего святую Клятву... Поникший и подавленный Джимми опустился в кресло, терзаемый муками неизвестности и стыдом за совершенное, и вскоре заснул тревожным сном, полным горьких сновидений и кошмаров. ...Ему снилась Школа. Курсанты выстроенные в квадрат на плацу, трепещет знамя и он, с опущенной головой, стоит перед строем. Гремят барабаны, звенят литавры, Директор Школы, Старый Крокодил, срывает с его широкой груди знак Наблюдателя, Мечту всех мальчишек и девчонок всего Цивилизованного Мира... О-о-о!...застонал Джимми во сне, но кошмары на этом не закончились, кошмары продолжались... К нему подходили, подъезжали и были подвозимы на колясках какие-то незнакомые ему люди, все в обтрепанной форме Курсантов школы, и все как на подбор – не имели то одной ноги, то обоих, то одной руки, то так же обоих, то без глаз, а то и без глаз и без всех конечностей... а на последок к нему подвезли на коляске человека без рук, ног и головы... но он жил... А Директор орал так, что даже во сне лопались от его зверского крика уши: -Посмотри на них, посмотри, они теряли части своего тела в разной комбинации, но ни разу, ты слышишь! ни разу не нарушили Клятву! А ты!.. А ты!!! Отныне и до веку быть тебе швейцаром в казино!!!

И Джимми заплакал... Горько, горько, как плачут только в детстве, как и плакал он в детстве, в детском доме, когда девчонки не брали его играть в куклы... От всего этого Джимми застонал, заскрипел зубами и внезапно проснулся. Весь в слезах, он проснулся, но сразу понял – кошмар не окончился сном, кошмар продолжается наяву!

Прямо перед ним, в комнате форта! окруженного каменной стеной!! с лазерной защитой поверху!!! стоял огромнейший дикарь, одетый в штаны из коровьей шкуры... И вооруженный дубиной... Концом дубины дикарь, волосатый и бородатый, упирался в грудь Джимми. -Проснулся, наблюдатель? –

На чистом английском языке с оксфордовским произношением поинтересовался дикарь состоянием Джимми, но Наблюдатель молчал, подавленный кошмаром наяву. Проверив себя по мгновенному тесту 741 «О», Джимми убедился – это не сон... Нет, он не спит! дикарь ему не снится... Это кошмар наяву и кошмарная явь...

-Ты кто? –

выдавил из себя Джимми.

-Какая разница, главное я здесь. Я принес тебе предложение. Завтра тебя эвакуируют и ты будешь стоять перед строем курсантов под грохот барабанов и звяканье литавр. Старый Крокодил сорвет с твоей груди эту железку, которой ты так гордишься и до конца своей жизни ты будешь работать швейцаром в каком-нибудь казино. А последняя горбатая проститутка побрезгует лечь с тобою в постель, юнец. Джимми снова заплакал, на этот раз не во сне, а наяву. Слова дикаря были обидны, но правдивы, а потому обидны вдвойне... Слезы, крупные и красивые беззвучно катились по мужественному юному липу и капали на широкую грудь... -Но мы предлагаем тебе следующее – ты бежишь со мною, мы принимаем тебя в Братство Профессиональных Воинов и ты по-прежнему сможешь наполнять то, ради чего тебя учили десять долгих лет. Быть Недремлющим Оком ООН и сообщать все, что творится на Территории...