Terra Mirus. Тебе не кажется

– Упыриха?! – Индра так и подскочил на месте. – У вас в школе есть упыриха?

– Еще какая! – обрадовался новому слушателю Егоров. – Директорша наша, Эмма Захаровна Гайдукова. Гадина, каких мало, вечно орет и на нас, и на наставников, за внешний вид ругает постоянно. И все ей не так! Джинсы запрещает, от них якобы болезни бывают, потому что задница преет, в широких штанах придешь – словно в цирк на работу устраиваться, в рубашке темной – как на похороны, в футболке – как в детский сад, а в короткой куртке – будто на большую дорогу…

– И везде продвигает идею про телесное наказание в школе, – нахмурившись, добавил Скворцов. – Говорит: «Дети без розог – как без пряников!»

– У меня полгода назад сережки с камушками чуть из ушей не вырвала, заставляя снять, – шмыгнула носом Маринка из класса Алисы. – Сказала, что в моем возрасте подобное только неприличные девушки носят, и моим родителям должно быть стыдно, что они такое своей дочери покупают.

Отчуждение между ребятами треснуло и исчезло, как лед на речке по весне. Окружив Индру, они наперебой принялись жаловаться на вредную директрису.

– Телефон жалко, – громче всех бубнил Егоров. – Отправит на утилизацию через два часа.

– Отвратительно, – Индра, слушая рассказы школьников, хмурился все больше. – В моем… моем городе законом вообще запрещено чужие вещи трогать и, тем более, забирать их у других против воли.

– В тюрьму садят? – недоверчиво хмыкнула Оля, подружка Селезневой.

– Это в первый раз. Если второй раз попался – руку отрубают.

Собравшиеся открыли рты от изумления.

– Ты, наверное, очень издалека, – пробормотал, наконец, оторопевший Егоров.

– Очень, – согласился Индра. – И мне не нравится, что здесь другие законы. Неужели блюстители не могут вас от этого беспредела защитить? Тот, кто обижает незаслуженно малого и слабого, должен быть наказан.

– Держи карман шире, ага, – засопел Скворцов. – Эти еще и добавят, мол, взрослых надо слушаться, а если вещи такие ценные, нечего их в школу с собой носить.

– Точно, надо закрыть под замок и любоваться через стекло, – скривился сокол, а затем подумал с полминуты и решил. – Нельзя оставлять все, как есть. Куда эта ваша Гадюковна кладет то, что забрала?

– Мобильники и другую мелкую технику до утилизации хранит на балконе в ведре, накрытом досками, потому что излучение от них опасно для мозга и психики, – объяснила Варя и покрутила пальцем у виска. – Больная, что с нее взять. Вон ее балкон, крайний справа на третьем этаже, торчит из-за угла.

– Понял, – Индра проследил взглядом за ее пальцем. – Сможете отвлечь на двор внимание всех, кто находится внутри здания?

– Сможем, – радостно кивнул Егоров, глаза его загорелись. – А ты что будешь делать?

– Полезу внутрь, конечно. Тут главное – быстрота и ловкость рук.

– Не получится, – засомневался Скворцов. – В школу чужих не пускают, да и кабинет Гадюковна аж на три замка закрывает…

– А зачем нам ее кабинет? – удивился сокол. – По стене залезу прямо на балкон, там кирпичи торчат, и лестница старая за углом.

– Ты с ума сошел? – ахнула молчавшая до этого Алиса. – Это пожарная лестница, она старше меня, ею давно никто не пользуется! К тому же, там ступеньки начинаются с высоты в полтора человеческих роста, до них и с разбегу не допрыгнуть.

– Посмотрим, – ухмыльнулся Индра. – Занимайтесь делом.

Он быстро ринулся за угол к пожарной лестнице. За пару метров до нее сокол оттолкнулся ногами от земли и с легкостью взвился в воздух, будто взлетел. Алиса не успела выдохнуть, как он повис на нижней ступеньке и, перебирая руками, пополз наверх, подтягивая тело. Затем выпрямился, встал на ноги и зашагал наверх.

– Нифига себе, – Егоров разинул рот. – Носится, как шпион из старых фильмов!

– Он спортсмен, – тут же вмешалась Алиса, не дожидаясь, пока ребята начнут что-то подозревать. – С детства тренируется. Бегает, фехтованием занимается, еще чем-то…

– Оно и видно, – кивнул Скворцов. – Еще, наверное, всякие восточные единоборства практикует. Вон, как плавно двигается. Главное, чтобы не поймали его, тогда выговором не отделаемся.

– Не поймают, – пробасил Егоров. – Не дадим. Леха, это, прости, в общем, для дела надо, сам понимаешь…

И толкнул Скворцова в плечо с такой силой, что тот взвился в воздух и, дрыгнув ногами, приземлился в центр огромной клумбы прямо под окнами кабинета директора.

– Сдурел, что ли?! – взвыл Скворцов, ворочаясь, как медведь, в зарослях едва начавшей цвести манжетки.

– Ибо сказано в «Главной Книге», которую Великие принесли людям, что Солнце вертится вокруг Земли! – заревел Егоров, размахивая руками. – А ты мне говоришь, что наоборот? Ты этот, как его, супостат!

Леша посмотрел на ставшего вдруг ненормальным одноклассника, и в глазах его мелькнуло понимание.

– А наука говорит, что Земля вертится вокруг Солнца, по слову великого ученого Галилея! – также громко завопил Скворцов. – За свое открытие он и пострадал безвинно! Сам ты, Гришка, супостат!

А дальше он вскочил и побежал в центр школьного двора. Егоров рванул за ним, не особо стараясь догнать, зато топая, как слон. Остальные ребята ринулись следом.