Terra Mirus. Тебе не кажется

– Ни в коем случае, – нахмурился Рик. – Алиса несовершеннолетняя, ей еще два года в школе учиться, а потом в университет поступать. У вас ей что делать, упырям хвосты крутить? Вот исполнится хотя бы восемнадцать, тогда и будем думать…

– Ты не понял, Алиса – девчонка принца, и пусть он решает, когда ее забирать, – терпеливо и чуть высокомерным тоном, как дурачку, объяснил Рагнар. – А мы заберем твою девчонку.

Он хмыкнул и добавил для совсем непонятливых.

– Девчонку-Илонку.

Рик замер на месте.

А Рагнар, как ни в чем не бывало, продолжил.

– На кой леший ей за тобой замужем быть? Ты ее не любишь, уже которую неделю не разговариваешь с ней по-человечески, ночуешь здесь, на походной койке. Не нужна она тебе. А у нас женщина с такой магической силой найдет себе мужа из воинов очень быстро, станет достойной гражданкой Аквиллариума, богатой и статусной. Да, не эталонная красавица, но это и не нужно, она и без точеной фигуры хороша. Из таких получаются отличные жены, ласковые, нежные и порядочные.

Он смерил надменным взглядом Рика, потерявшего дар речи, и выдал контрольный удар в голову.

– А, может, я и сам на ней женюсь, почему нет? Я вдовец и сейчас свободен, у меня два подвала сундуков с золотом, огромный особняк в столице рядом с дворцом повелителя и три дома поменьше в разных частях страны, слуги, роскошь. Будет Илона на золоте есть, в драгоценности и парчу рядиться, на балах сидеть около трона правителя, на резном стуле с шелковой подушечкой. Занятие ей придумаем по душе, построю школу какую-нибудь, пусть девчонок грамоте учит…

Рик вскочил, опрокинув стул.

Ему было плевать, что сокол сломает его пополам одним ударом. Ярость, давно и тщательно подавляемая, выплеснулась наружу ударной волной, отключая остатки разума и самоконтроля.

– Да ты охренел, что ли? – севшим от злости голосом просипел он, забыв про субординацию, культуру речи и этикет.

В следующую же секунду Рик отлетел к стене, о которую больно стукнулся лопатками и приложился бы затылком, если бы не Рагнар, схвативший его за шею.

– Нет, это ты охренел! – рыкнул Рагнар, показывая клыки. – Жена тебе для чего дана? Чтобы любить ее, беречь и уважать! А ты, паршивец, что творишь? Доводишь девчонку до умопомрачения от горя и тревоги, и она в итоге думает такое, что ей вообще в голове держать нельзя!

– Тебе какое дело? – рявкнул в ответ Рик, вцепившись соколу в руку. – Сами разберемся в своих отношениях без посторонних, мы люди взрослые!

– Оно и видно, – паскудно ощерился тот. – Поэтому она две недели назад исчезнуть пожелала, и земля ее от послушания великого чуть не убила на месте. Дочку сиротить раньше времени тебе не жалко?

И Рик застыл от ужаса. Если бы не чужая рука, по-прежнему удерживающая его за шею, он бы бессильно сполз по стене вниз – колени неожиданно подкосились.

– Она… что пожелала?

– Чтобы ее не было. Потому что любит тебя, остолопа, и находиться в разладе ей невыносимо, – буркнул Рагнар, разжимая пальцы. – Может, не допустила бы она и мысли такой, да усталость и переживания подкосили. Ей поддержка твоя важна, как никогда раньше, а ты наоборот, в самый омут ее загоняешь, чтобы с гарантией захлебнулась под гнетом забот да вины. Что же ты за муж? Ладно бы соколом был, они в неполные тридцать пять дурни дурнями, один рыжий чего стоит. Но ты же человек, взрослый мужик, дочка вот-вот замуж выйдет. А ведешь себя, как капризный мальчишка, которому конфету обещали и не дали.

– Неправда, – прошептал Рик, огорошенный происходящим. Потрескавшийся кирпич неприятно холодил спину, но сделай он шаг – и неминуемо упал бы на пол, так дрожали ноги. – Не в конфете дело. Она мне соврала в важном, надо было просто пропустить мимо ушей? Ничего, родная, пусть тебя дальше упыри жрут, мне про это знать не обязательно?

– А почему не сказала, как думаешь? – спросил Рагнар, и сам же ответил. – Да потому, что ты бы и шагу ей не дал ступить. Проявить силу и закрыть ее под замок у тебя духу бы не хватило, а махнуть рукой на происходящее совесть не дает. Значит, давил бы на нервы, уговаривая не лезть в неприятности, а то и просто ныл, с тебя станется.

– Не ныл бы! – вспыхнул Рик. – И закрывать бы не стал, я что, тиран? Мы договорились когда-то все тяготы и невзгоды вместе делить. А получается, каждый занят своим делом, и необязательно ставить друг друга в известность о происходящем.

– Неужто отпустил бы к упырям? – иронично хмыкнул седой сокол.

И мужчина сник. Он не знал ответа на этот вопрос.

– То-то и оно, – поднял брови Рагнар. – Да, с покладистой и тихой женой всегда проще, но тебе досталась сильная и смелая женщина. Это великая радость, но одновременно и большие сложности. И здесь есть только один вариант удачной жизни – сказать: «Да, сокровище мое, я тебя понимаю и принимаю, будем бить упырей вместе». Не отпускать в бой, самому при этом оставаясь в сторонке, и не запирать в башню, а действительно делить с ней все тяготы и невзгоды. Или чудища клыкастые в эту категорию не входят?

Рик молчал. Самым страшным чудовищем в его жизни был поедающий заживо стыд. Упыри ему и в подметки не годились.