Terra Mirus. Тебе не кажется

Приземление оказалось жестковатым. Илона успела соскочить на ноги, а вот Ксана, превратившаяся в полуметре от земли в человека, рухнула на четвереньки и застонала, затем с трудом перекатилась на бок и села.

Илона стояла за ее спиной, наблюдая, как снижается Асмодей. Вид безоружных и тяжело дышащих женщин моментально вернул рогатому хорошее расположение духа.

– Подруге твоей сразу голову откушу, – осклабился он, стуча тяжелыми копытами о землю. – А тебе переломаю руки и ноги, и в таком виде сыну отдам…

Он сделал шаг, другой.

А Илона не сводила глаз с его рогов, которые от кислотной слюны разъело чуть выше основания почти наполовину. Но демон ничего не чувствовал, ведь рог, как известно, материя мертвая.

Земля под ногами загудела. Пальцы на деревянном посохе едва ощутимо кольнуло, а в ушах зазвенели единственно правильные в эту минуту слова. Планета все видела и слышала, и больше ни минуты не желала терпеть рядом с собой нечисть из Разлома.

– Властью, данной мне миром, который породил меня и наделил полномочиями говорить от своего имени…

Еще шаг. Ксана вжалась спиной в колени Илоны и перехватила поудобнее попавшийся под руку булыжник.

– Правом, данным мне родными и близкими, друзьями и союзниками…

Скалится омерзительная харя, трясет козлиной бородой, бьют копыта о каменную твердь.

– Я изгоняю вас из мира Земли отныне и во веки веков. Путь сюда закрыт каждому жителю Разлома, пока наша планета не остынет окончательно, и жизнь на ней не прекратится. И пусть здешний воздух для вас будет омерзителен и ядовит, и почва станет гореть под каждым вашим шагом, и камни начнут сыпаться у вас из-под ног.

Илона взмахнула рукой, и россыпь булыжников, вылетев из-за спины, простучала демону по рогам. Быть может, удар этот в другой ситуации для него значил бы не больше, чем укус пчелы. Но кислотная слюна потомка черных драконов внесла решающую лепту.

Рога, закрученные винтом, треснули и отвалились. Асмодей с отчаянием закричал и вцепился когтистыми лапищами в теменную часть головы, но было уже поздно. Пламя в его глазах потухло, и сам он резко стал не просто безобразным, но и очень жалким. Козел-переросток с человечьим жирным торсом, не более.

Он взглянул на Илону круглыми от ужаса глазами, а затем с судорожным хрипом вцепился себе в горло.

– Больно… больно!..

– Так катись домой, чучело безрогое, – сплюнула Ксана, пытаясь встать на ноги. Получилось с переменным успехом – девушку пошатывало от боли и усталости. Илона живо подхватила подругу за бок, удерживая рядом с собой, а затем направила посох на Асмодея.

– Один рог за Ксаниного прадеда, которого убили твои шакалы, второй – за Кириных родителей, – процедила она. – А если сию минуту не исчезнешь, отобью еще и копыта, по одному на замученных мать и сестру соколиного правителя. И хвост козлячий оторву, найду, за что. Пошел к чертям своим, вонючка.

И часть скалы, на которой хрипел охваченный болью Асмодей, с треском откололась и стекла в долину каменным оползнем. Ксана с Илоной остались стоять на самом краю, глядя вниз.

Бой окончился также резко, как и начался. Мелкая нечисть, визжа на разные голоса, торопливо скрывалась в разнокалиберных по размеру порталах. Уходили, прихрамывая и надрывно кашляя, шипастые девки и молодцы. Навзрыд плакали три демоницы-алукуа, сидя на траве. Вот они кинулись к стонущему господину, вытащили его из-под кучи камней и повели за собой.

Напоследок нечистый оглянулся и вперил полный ненависти взгляд в обеих девчонок. Невольная дрожь прошла по телу, но Илона все равно не опустила глаза. Асмодей что-то прошептал себе под нос и скрылся в портале, который схлопнулся за его спиной.

Долина вздрогнула от раскатившегося во все стороны ликующего рева. Зигфрид, улыбаясь до ушей, подхватил тоненькую Июлию, посадил к себе на предплечье, да так и пошел с ней сквозь толпу к шатрам. Следом, нога в ногу, двигались Кира с Риком. И соколы, отпускавшие в начале встречи насмешки в адрес пришедших, теперь склоняли им вслед головы и прижимали ладони к груди.

– Заслужили, – прокряхтела Ксана, бессильно опускаясь на землю. – Леший, как болят колени!

– И мы заслужили, – хмыкнула Илона, садясь рядом. – Меня тоже ноги не держат. И вроде бой был не таким тяжелым, как с белобрысыми, а поди ж ты, от напряжения аж трясет.

– Я бы удивилась, если б не трясло. Рогатый, похоже, злобу нешуточную затаил. Всплывет однажды, как определенная субстанция в проруби, и отомстит.

– Ничего, такого врага иметь не стыдно, а даже почетно. Будем готовиться. Мы тоже, в конце концов, теперь не лыком шиты. Главное, чтобы этот сукин сын на Иномирье свою козлиную армию не повел, пока соколы воскресших обихаживать будут…

– Не поведет, – раздался из-за спины негромкий мужской голос.

Повелитель Гаруда вышел из березовой рощи, опираясь на посох. Судя по тому, что сокол едва заметно прихрамывал, в битве ему тоже досталось.