Terra Mirus. Тебе не кажется

Но фея никак не могла успокоиться, и лишь рыдала все громче и отчаяннее, уткнувшись Хельге в плечо. Видимо, нервы после пережитого сдали окончательно. Рагнар пару минут молча смотрел на ревущую девчонку, а потом вздохнул, опустился перед Июлией на корточки, повернул ее голову к себе и осторожно дунул в лоб.

Фея моментально перестала плакать и растерянно заморгала потяжелевшими веками.

– Отдыхай, птенчик, – ласково шепнул командир. – Натерпелась ты, понимаю. Но ничего, подремлешь немного в лагере, а к утру мы вас в крепость доставим. Проснешься завтра веселая и бодрая, и начнешь готовиться.

– К чему? – пробормотала Июлия, проваливаясь в сон.

– К счастливым переменам в жизни, – усмехнулся Рагнар, подхватывая ее на руки. Хельга уже бежала вперед, чтобы отдернуть полог шатра и дать ему выйти.

Устроив фею в соседнем шатре под боком у спящей Ксаны и накрыв обеих еще одним одеялом, Рагнар вышел на улицу. Здесь он зябко поежился и закутался в теплый плащ, подбитый волчьим мехом. Не повезло здешним жителям с климатом, на календаре конец лета, а ночи уже такие, будто вот-вот стукнут заморозки!

– Девчонки в порядке, – сказал сокол ожидавшей его Хельге. – Драконица утром забудет, что падала в драке на колени. С усталостью и переживаниями придется дольше повозиться, но ничего, они справятся.

– Я рада, – кивнула Хельга и, чуть помявшись, спросила. – А ты как? Может, позволишь ногу нормально залечить? Там трещина нешуточная была…

– Заживет сама, – хмыкнул Рагнар, и тут же тяжко вздохнул. – А вот сердце болит, как проклятое, так и тянет уже которые сутки, особенно к ночи.

Хельга изменилась в лице.

– Что же ты молчишь, окаянный?!

Она бесцеремонно схватила командира за оружейную перевязь на плечах, притянула к себе и прижалась ухом к груди. Одновременно тоненькая женская ладошка скользнула между стальными пластинами доспеха к левому боку.

– Ритм в норме, – более спокойным тоном отозвалась целительница через пару минут. – Но нужно провести дополнительные пробы. Чтобы завтра же явился в лазарет, лично осмотрю! Может, есть какие-то причины, запускающие эту боль? Подумай хорошенечко.

– А как же, – шевельнулся Рагнар, смыкая руки на ее спине. – Как подумаю, что горлинка моя нежная замуж за меня идти не хочет, так сразу болеть и начинает.

Хельга замерла, и впрямь напоминая маленькую птичку в медвежьих объятиях. Потом отборно, по-казарменному, выругалась, призывая на голову командира разведотряда минимум с десяток непотребных кар.

– Чтоб задницу твою ехидную демоны в Разлом уволокли и там до костей обглодали! – с яростью закончила она, стукнув ладонью по грудной пластине доспеха.

А затем сама обхватила сокола за талию, приподнялась на носочки и зарылась носом в меховой воротник его плаща.

– Ты зачем такими вещами шутишь? – сердито засопела она в теплую ямку между ключиц. – В следующий раз за подобные выходки закрою глаза на иерархию в званиях и тресну в лоб прямо перед подчиненными, будешь знать!

– А по существу ответ будет? – довольно оскалился Рагнар, будто вместо отборных ругательств в свой адрес он только что услышал признания в любви до гроба.

– Не могу, ты же лучше меня знаешь, – вздохнула Хельга, успокаиваясь. – Целительницам, принесшим военную присягу, запрещено выходить замуж.

– Закон можно и поменять. И даже не можно, а нужно уже давно. Я уверен, что руки у повелителя до него не дошли лишь потому, что никто не жаловался.

– А чего жаловаться? Заводить отношения и рожать детей нам не запрещено, и это хорошо…

– Чего уж хорошего? – тут же помрачнел командир. – Растут мальчишки да девчонки, на которых глупые соседи косятся, сплетни распускают. А матери унизительную проверку при свидетелях проходят, гарантирующую, что не наблудили дитя на стороне. Отцам тоже забот прибавляется: признавать свое чадо перед всем родом, бумаг кучу подписывать, оформляя доли в наследстве. Морока одна! Нет, давно порядок пора в этом деле навести.

Он помолчал, поглаживая Хельгу по коротким темным волосам с вкраплениями седины.

– Знаешь, за эти два с половиной месяца я всякое передумал. Наши людские союзники представляют из себя весьма беспокойное хозяйство, а их предводительница – особенно. Но она тоже многому меня научила. Если жить, как раньше, невозможно, если давит кручина и нечем дышать от тревоги – надо действовать, а не сидеть по темным углам, выжидая подходящего момента, он может и не наступить никогда. Она к Полозу на поклон пошла, потому что выхода иного не видела, хотя все играло против. Да, глупость сделала несусветную, но эта же дурь запустила всю цепочку последующих событий, итогом которых стала победа и над исполинами, и над нечистыми. Теперь у парней моих будет хоть пара месяцев передышки.

А после Рагнар понизил голос и рассмеялся.

– И, в конце концов, надоело мне лазить по ночам в твои покои у лазарета, как воришке, особенно по тому треклятому дубу, о который я уже себе все возможные части тела за прошедшие годы ободрал. Ей-боги, срублю его при первом же удобном случае!

Хельга смущенно захихикала.

– Мог бы на крыльях подниматься, спокойно и бесшумно.