Terra Mirus. Тебе не кажется

– Мы очень непохожи, ты даже не представляешь, насколько. Мы росли в разных мирах, при разных условиях. Я за эти дни увидел столько любви в вашей семье, и столько свободы при этом, сколько мне не снилось. У меня есть определенные обязанности, которые я должен выполнить даже ценой жизни. И я только рад этой задаче, ведь служить своему народу – великое благо для каждого из нас. Но я увидел другую жизнь и мне… Мне тяжело. Я не привык к такому отношению, хоть оно мне очень приятно, и порой хочется оказаться на твоем месте. Но даже думать об этом неправильно.

Они стояли близко-близко. Индра протянул руку и заправил девочке за ухо торчащую прядь волос. Он его прикосновения Алиса вздрогнула, как ударенная током – и замерла, не шевелясь.

– Но в одном я могу быть точно уверенным – я рад, что именно ты нашла и спасла меня. И еще мы знакомы только четвертый день, а у меня уже ощущение, что я знаю тебя всю жизнь. Даже если не во всем понимаю.

Алиса открыла рот, чтобы сказать, что чувствует то же самое, что с ним весело и она надеется, что они победят белобрысых и будут дружить и после войны.

Но сказала совсем другое.

– Постарайся все же не погибнуть при выполнении своих обязанностей, хорошо? Мне будет очень тебя не хватать.

И почувствовала, как краска заливает щеки.

Но сокол не обратил на это никакого внимания, он тут же заулыбался и встряхнул кудрявой головой, будто отгоняя наваждение.

– Я очень постараюсь не погибнуть. Обещаю тебе. А теперь пора в путь. Кажется, впереди тот самый осинник, в который я упал. Нам сначала нужно туда.

– Зачем? – удивилась девочка, но послушно свернула вправо и зашагала за Индрой сквозь густую траву.

– Вещи свои заберу. Ты же не думаешь, что я попал в ваш мир в одних дырявых штанах? – сокол озорно подмигнул. – У меня с собой куча артефактов и магических эликсиров. И ваши деньги, кстати, тоже. Меня очень хорошо подготовили к путешествию. Но я был ранен и едва спасся сам, было не до сумки. А теперь я в порядке, и мы заберем все, что причитается.

Осинник встретил ребят птичьим гомоном и ярким зеленым ковром мха и трав. Низенькие елочки обступали лесок по краю, будто кружево на подоле праздничного платья. Осинки, большие и маленькие, тянулись идеально прямыми стволами к небу, и Алиса невольно залюбовалась. Какой дурак выдумал поговорку про то, что в осиннике только удавиться и можно? Удавливаться совсем не хотелось, а вот посидеть на пеньке (обычном, с корой) и погладить пушистые от мха узловатые корни старых деревьев – очень даже. Жаль, отдыхать некогда.

Индра сбавил скорость и теперь ступал по лесному ковру совершенно бесшумно, ставя ногу сначала на пятку, потом на носок.

– Туда, – одними губами сказал он, махнув рукой вправо. Подростки осторожно перелезли через два здоровенных поваленных бурей ствола, прошли сквозь низенькое и пышноигольчатое еловое семейство и выбрались на небольшую полянку. Внизу, в овраге, уже начинались болота.

Здесь было пусто и спокойно. Только обломанные сучья с ближайших деревьев, валяющиеся по траве, указывали на недавнюю заварушку. Будто кто-то падал с неба, цепляясь за них, и не мог удержаться.

– Какого лысого пня? – озадаченно прошептал Индра, оглядываясь вокруг. – Я же сюда упал вместе с сумкой. Где она?

Алиса тоже замерла. На душе стало тревожно.

– Может, белобрысые забрали?

– Исключено, – сокол покачал головой. – Вещи заговорены от их магии, они бы просто ничего не увидели. Да и следов вокруг нет. Уж следы я всегда и везде почую, кто бы тут ни был…

И вдруг резко замер, как еще одна маленькая осинка посреди поляны. Затем оглянулся, прижал палец к губам и едва уловимым движением показал на кусты за своей спиной. После сделал два шага в сторону и заговорил громким и подозрительно ласковым голосом.

– Алиса, я в овраг полезу, хорошо? Надо там все осмотреть, – каждое слово было отчетливым и членораздельным, чтобы понял даже глухой или глупый. – Жди меня здесь.

Он действительно пошел к спуску в овраг, но буквально на его краю вдруг остановился – и совершенно бесшумно заскользил вдоль кромки, поросшей старой, пожухлой травой.

Сокол возвращается по дуге, и путь его лежит прямо к кустам, которые до этого были за его спиной, поняла девочка. Она тут же демонстративно отвернулась и стала насвистывать мелодию гимна, прославляющего Великих. Выходило ужасно, ни в такт, ни в лад, зато громко и от души. Даже птицы в вышине притихли, изумляясь новоявленному таланту.

Кто бы ни был здесь еще – все его внимание сейчас было обращено на самого шумного из пришедших.

Индра практически вплотную подобрался к кустам и замер, сгорбившись, будто к чему-то готовясь. А затем развернулся, как пружина, и прыгнул, ныряя в густые заросли.

Раздался визг, перешедший через пару секунд в непонятное кваканье. Сокол выпрямился, держа за шкирку съежившееся человекоподобное существо в зелено-коричневых тряпках. Ростом оно едва доставало ему до колена.