Terra Mirus. Тебе не кажется

Алиса тут же опустила глаза и торопливо отвернулась. Пусть не думает, что она подсматривала, а то возомнит еще о себе всякого!

Через минуту Индра выскочил на берег. Алиса слышала, как он торопливо возится за ее спиной, натягивая одежду. Наверное, околел до костей, вода ведь холодная.

— Готово, — сказал он, и девочка повернулась.

Сокол стоял в двух шагах, спокойный и уверенный, будто не чувствуя холода. Влажные кудри после купания завились мелким бесом, никакого венца на них не было и в помине.

Но зеленые глаза сияли в темноте, как у кошки. И сам он выглядел так, будто стал старше на пару лет. Выше ростом, шире в плечах. Островатый подростковый подбородок и тонкий нос чуть сгладились, как у взрослого. Не мальчик, но юноша.

И кожа его продолжала светиться, только изнутри, едва уловимо. Алиса могла поклясться, что это не обман зрения.

— Нравлюсь? — усмехнулся сокол, показывая белоснежные зубы.

Отпираться было бесполезно, девочка смущенно хихикнула и кивнула.

— Это хорошо, — одобрил Индра. — Значит, и для боя я готов.

— Только не говори, что ты решил произвести впечатление своим внешним видом на Великого Полоза, — так и покатилась со смеху Алиса.

— Я, надеюсь, что нет, — фыркнул сокол. — Змеиный царь мне точно без надобности. Мне главное, чтобы я производил впечатление на тебя.

— Зачем? — захлопала глазами Алиса. Двусмысленность его слов смущала. Потом слишком больно осознавать, что снова себе все напридумывала.

— Потому что это самое важное в моем плане, только тогда есть шанс победить гада.

Сокол поднял с земли сумку, повесил на плечо и достал оттуда еще один флакон, только наполнен он был не жидкостью, а серым порошком.

— Алиса, слушай внимательно. Пока я не даю тебе сигнал, ты в драку не вступаешь. Я попробую сначала заговорить ему зубы, вдруг получится.

— Это и есть твой план? — разочарованно взвыла девочка.

— Нет, но есть шанс, что удастся просто уйти, так как змеиный царь сам от тебя откажется. Поэтому сиди и поддакивай, пока я не подам сигнал к бою, даже если я буду нести совершенную, на твой взгляд, дичь. И еще…

Индра подошел ближе и протянул на ладони пузырек.

— Может статься, что схватки не миновать, и мы начнем проигрывать. Поэтому, если поймешь, что гад берет вверх — беги с той поляны в лес, не оглядываясь, только кинь за спину хотя бы щепотку, тогда змеям станет дурно и они не будут тебя преследовать. А там высыпай содержимое на землю и жди. Помощь обязательно придет.

— Так почему сейчас этого не сделать?

— Потому что это средство для крайней нужды. Во флаконе пепел махового пера из крыла… одной важной птицы. Не задавай вопросов, прошу тебя, просто доверься мне. Я обещаю, после боя мы вернемся в безопасное место и там я расскажу тебе обо всем. А пока не могу. У леса есть уши, и мало ли, кто может услышать наш разговор.

Алисе сразу стало тревожно. Она и забыла за прошедший час, как опасна затея, в которую оба ввязались. Но с каждым шагом крепла и уверенность в том, что все обязательно будет хорошо. Надо только пережить предстоящую встречу и уйти живыми и невредимыми.

Поэтому она без колебаний приняла руку сокола и пошла за ним по тропе вдоль озера. Миг — и оба скрылись в высоких кустах.

Камыши у воды вздрогнули, из зеленого частокола острых листьев показался длинный нос кикиморы. Марыся с тревогой смотрела ребятам вслед, качая головой.

* * *

Поляна, на которой днем побывала мама, светилась за деревьями, словно на ней горели десятки костров. Последний участок тропы Алиса проходила одна, и с каждым шагом страх все больше давил на грудь. А вдруг не получится? И пропадут тогда вдвоем за здорово живешь.

Усилием воли девочка отогнала от себя тревожные мысли. Наставница Анна Тимофеевна на занятиях несла обычно феерическую чушь, которую родители называли прикладным мракобесием, но в одном она была права: нельзя думать о плохом перед важным делом, не потому, что мысли материальны, а просто сам себя накрутишь и неминуемо совершишь ошибку, которая окажется роковой.

Алиса вздохнула, раздвинула игольчатые ветки, пахнущие смолой, и шагнула на поляну.

На зеленом мшистом ковре лежали светящиеся камни разных размеров, от крохотного, что помещался в ладошку, до огромного булыжника, способного раздавить автомобиль. С трех сторон поляну обступали скалистые холмы, с четвертой покачивали ветками вековые лиственницы, под которыми журчала речушка.

Полоз ждал ее, сидя на огромном и плоском розовом валуне в центре поляны. Как мама и описывала — высокий, в зеленых сверкающих одеждах, с кудрявой золотой бородой. Нечеловек в человечьем обличии.

Глаза его, огромные и немигающие, полные вечного голода, были страшны, как первородный грех.

— Девица Алисссса, — задумчиво прошипел он, будто пробуя ее имя на вкус. Казалось, вот-вот из едва заметных в бороде губ высунется и дрогнет черный раздвоенный язык. — Пришла даже раньше, чем я ожидал. Что-то больно ты худовата для невесты.