Читаем Terra Nipponica полностью

Все, кто связан с морем, и всё, что с ним связано, обладали в государственной системе ценностей более низким статусом, чем имеющее отношение к земле и земледелию. «Просвещенное» государство активно регулирует земельные отношения и жизнь земледельцев, но море избегает этой участи. Рыбаки более свободны от хватки государства, и его чиновные представители считают жизнь рыбаков ущербной, обыкновения рыбаков грубыми и «некультурными», язык непонятным, морскую рыбу менее престижным продуктом потребления, чем рыба пресноводная. В «Повести о дупле» («Уцубо (Уцухо) моногатари», вторая половина X в.) описывается великолепный подарок, представлявший собой декоративный столик с морским пейзажем: по морю из серебра плывет золотая лодка, в которой находится вовсе не морская живность, а предназначенные для перекуса карпы и караси, т. е. рыбы пресноводные[29].

В изображении малой престижности всего «морского» играли свою роль и чисто религиозные представления. В устройстве буддийского рая есть суша и пресные водоемы (реки и пруды), но море там отсутствует. В буддийском дискурсе людские страдания привычно уподоблялись морю-океану. Все ритуалы очищения (как синтоистские, так и буддийские), практиковавшиеся элитой, имеют дело только с пресной водой. Пресная вода по определению чиста и потому смывает любое загрязнение. И она смывает это загрязнение в море, которое, таким образом, является резервуаром для «сточных вод». В одном из синтоистских молитвословий (норито) относительно ритуальной грязи и прегрешений говорится, что «унесет их с собой в Великого Моря равнину // богиня Сэорицухимэ, что пребывает // в стремнинах рек стремительных, // что падают, низвергаясь, // с гребней высоких гор, низких гор»[30].

В ответ на докладную записку, в которой ее податель жалуется на то, что в верховьях реки Камо люди охотятся на оленей и кабанов, а потом омывают туши, после чего вода протекает мимо святилища Камо и «оскверняет» его, император немедленно издает запрещающий охоту указ[31]. Что до воды морской, то распоряжения, регулирующие ее чистоту, нам неизвестны.

Разница между водой пресной и водой соленой актуальна и в нынешнее время. Показательно, что современные японцы, решившие утопиться, предпочитают море, а не пресноводный водоем – чтобы не загрязнять чистую воду.

Китайская модель пространства предполагала, что вверху находится круглое Небо, а внизу – квадратная Земля (Поднебесная). В центре Поднебесной располагается «срединная страна» – сам Китай, окруженный с четырех сторон варварскими племенами и странами. Японии в этой модели уделялась роль «восточных варваров», которые обязаны приносить дань ко двору «сына Неба» (китайского императора). В китайских династических хрониках Япония появляется именно в разделе, посвященном «восточным варварам».

По понятным причинам японская элита не захотела принять эту концепцию полностью и позиционировала Японию как независимую страну, а не как вассала Китая. В источниках (в основном в тексте мифов) можно обнаружить именования Ямато «срединной страной», но такое позиционирование относится скорее к центру Хонсю (району Кинай), т. е. к центру японской государственности, где располагались резиденции японских правителей. Что до исторического времени, то в записях древних хроник нам удалось обнаружить только одно прямое именование Японии «срединной страной». Когда ко двору прибывают посланцы с островов, которые ныне относятся к островам Нансэй, хроника отмечает: «Они привезли дары своей земли. Им были пожалованы соответствующие ранги, преподнесены подарки. Люди с острова Токаму приехали в Срединную страну в первый раз»[32]. Тем не менее японский император часто именует себя «сыном Неба». Поскольку «сын Неба» по определению может быть в Поднебесной только один, то он непременно должен соотноситься со «срединной страной». Таким образом, древние японцы все-таки считали себя «срединной страной» (или же ее аналогом), хотя и избегали употребления этого термина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология