Терракотовые сестры

Озеро, берег, горы. Мокрый как мышь турист из Ордена Равновесия трет глаза и рычит от боли. Ее и не замечает вовсе. Никого больше не видно. Но свет, совсем другой свет разлит вокруг. Нежное радужное сияние исходило из озера, словно прорывалось через толстый слой воды. Невозможно не залюбоваться.

– Я умерла, и это бардо? – спросила она вслух сама не зная кого. Вокруг же только пытающийся проморгаться европеец. Ответа она не ждала. Но мужчина перестал рычать и сказал, отплевываясь от собственных слез:

– А Ракот его знает, что это! Но мы точно не умерли. Слишком больно телу, чтоб его не было. Глаза бы промыть!!! Эх, хаоситка проклятая, испортила нам все-таки переход!!!

«Точно – бардо; раз мы тут застряли, оказались не там, где надо, то ответ один. Бардо, промежуточное состояние…» – только уверилась в своих выводах Мэй, но спорить не стала. Тут же она начала вспоминать все, что знала о перемещениях в мирах после смерти, карме, нирване, Тибетской книге мертвых и прочем, что смогла узнать за годы жизни в коммунистическом, а потом и демократическом Китае. Голова гудела и, наверное, потому всплывали лишь отрывочные сведения и образы: то избиваемый односельчанами странствующий монах-буддист смотрит почему-то именно на маленькую Мэй. То вечерняя лекция в школе о научном коммунизме – ведет русский преподаватель, Мэй не пускают, как четвертого ребенка в семье, и она подслушивает под окном вместе с другими малышами. То мамины сказки о красавицах, купающихся в озере, смывающем запах жизни с человека. Много еще чего, но практического – только необходимость делать добрые дела, чтобы улучшить карму, например, не убивать комаров, даже если тебя кусают. Прикинув, что ей не нравится перспектива висеть здесь, в переходном месте, целую вечность, ибо кто их знает, эти повороты сансары и цепи перерождений, Мэй решила, что заниматься улучшением кармического счета нужно немедленно, и двинулась к новоиспеченному попутчику.

– Давайте посмотрю, что там, – предложила она и приложила свои узкие и изящные по форме, хотя уже давно не белые ладони на лицо мужчине. – Смотрите вверх. – Тот повиновался. – Это просто вода попала. Сейчас пройдет. – Мэй подула ему на глаза и хотела уже по привычке добавить какое-нибудь «магическое» слово для эффекта, но не понадобилось. К ее собственному удивлению, воспаленные красные белки глаз, сильно раздраженные соленой водой и холодом, тут же побелели и приобрели здоровый вид. – Вот так.

Мэй скромно потупилась, чтобы не выдать своих чувств. Да, она с детства могла усмирять боль, но не больше. Это бардо так подействовало? Надо его изучить, может, тут не так уж плохо. Да и доброе дело она все же сделала – пусть учтут.

Удивился и исцеленный. Рик, да, он назвался Рик, вспомнилось проводнице. Он посмотрел на Мэй с недоверием и с восторгом одновременно. А ее трясло от холода. Мокрый шелк совсем не грел в этом переходном месте, продирало до костей, как обычно. Не спасало даже двойное термобелье. Заметил это и Рик, хоть и меньше продрогший в своем пуховике.

– Нам надо согреться, даже если мы и умерли уже и смерть от пневмонии нам не грозит, – пошутил он. Пошарив в карманах, он достал зажигалку. Но вместо веселого огонька та выдала только хиленький пучок синюшных, как кожа Мэй, искорок. Женщина отвела глаза: кому приятно показывать свои неудачи. Зуб на зуб не попадал, но опыт показывал, лучше потерпеть, а не злить мужчину. Себе дороже может выйти, да и карма опять же…

– Вы очень хорошо говорите по-китайски, – произнесла она, желая отвлечь от недобрых мыслей человека, если они были. Тот перестал чиркать зажигалкой.

– Я плохо говорю по-китайски. А сейчас вообще на английском разговариваю. Хотел вам сделать комплимент за оксфордское произношение, но дело тут, похоже, не в языковых способностях.

И вместо чирканья зажигалки женщина услышала громкий хлопок и многозначный возглас: «Ага!». Обернувшись, она увидела: прямо на ладони Рика сиял сгусток огня размером с кокос. Мужчина удовлетворенно улыбался.

Дрожащей Мэй было все равно, как добыть огонь. Единственное, что она поняла, так это, что если они умерли, то находятся еще на нижних уровнях, в мире страстей, раз тут присутствует разница температур и хочется согреться.

Через пару минут Рик соорудил что-то вроде огненного круга из пылающих камней. Они с Мэй стали в центре и отогревались.

– Конечно, возможно, жрица предпочла бы обычный костер, но гореть тут нечему. – Рик, разложив огненные сгустки, первым шагнул в огненный круг. Мэй прыгнула за ним, чуть помедлив, стараясь не опалить полы шелкового халата. Чисто женский жест не оставил мужчину равнодушным. – А вообще одежду, конечно, можно снять и просушить отдельно…

Он даже подал пример, скинув пуховик и флисовый джемпер. Под ним белая тонкая фуфайка плотно прилегала к далеко не самому хилому торсу, какие видела Мэй.