Террариум для Царевны-лягушки

– Ведь если ее хотели убить, просто подрезать – явно мало... Это не гарантирует гибели, а вот если еще и автомобиль был испорчен...

– А в тебе просто шкворчит тяга к методу дедукции, – улыбнулся Гера.

– Это у Шерлока Холмса шкворчало, а мне бы живой домой вернуться! Обещал пятизвездочный отель, а пока я в больнице, правда, тоже неплохой, – осмотрелась для видимости Меланья. – Что толку мне теперь от твоей джакузи? Я туда и залезть не смогу... Кое-что болит.

– В том, что у тебя что-то болит, я не виноват! Это ты без меня успела покалечиться.

– Случайно...

– Какая разница? Мне кажется, что такое только с тобой и могло произойти. Знаешь, я пойду, поговорю с врачом о том, чтобы тебя забрать.

– Да! Забери меня отсюда! Мне надоело ошиваться по больницам! Я так совсем сумасшедшей стану!

– Скажи спасибо, что старый, многое повидавший патологоанатом Лешек, получивший сердечный приступ после твоего звездного выступления в морге, не собирается жаловаться. – Георгий весело сверкнул глазами. – А с тобой еще один человек поговорить хочет...

– Кто? – спросила Меланья.

– Сейчас позову, наберись терпения, – ответил Гера и вышел из палаты, оставив дверь приоткрытой.

Почти сразу же в щель заглянула довольная медсестра Вера.

– Можно?

– Ты? Заходи! Специально приехала? – оживилась Меланья.

– Приехала... Как я могла не приехать. – Ее подруга по несчастью вошла, оглядывая палату. – Вот это да! Ну, ты тут и устроилась... Как царица Клеопатра... Во дает! Еще что-то тянула на своего Георгия. Золото – а не мужик!

– Он не мой мужик, – покраснела Меланья.

– Слышала жуткую историю, что неопознанный труп у нас в морге оказался его жены? – округлила глаза Вера.

– Бывшей, – уточнила Меланья.

– Тем более! Его красавица покоится в хрустальном гробу на ветру, то есть на горе, то есть в горе, в пещере, – по-своему интерпретировала сказку Вера. – А вы пока еще на этом свете. Да уж, с твоими данными ты и мертвого разбудишь и сподвигнешь на секс, а уж Геру... От него же так и прет!

– Чем прет? – испугалась Меланья.

– Сексом! Сексуальностью! Сразу видно, что настоящий мужик! Неужели не почувствовала?! Эх, амеба! Я-то эти вещи на расстоянии вижу!

Меланья внимательно посмотрела на собеседницу. Одета Вера была, по всей видимости, по-парадному. В самое лучшее. Белое легкое платье с крупными, навязчиво-красными розами. На ногах красовались белые туфли, а в руках – белая лаковая дешевая сумка. Волосы были начесаны и уложены в прическу «Я – львица, но претендую на место льва». Сегодня, как ни странно, не опухшее, а достаточно милое лицо было подвержено ударной атаке косметики. При этом в радиусе примерно десяти метров от Веры распространялось такое амбрэ, что у Меланьи защипало в носу и в глазах. К выходу в свет медсестра социальной больницы подготовилась основательно.

– Ты знаешь, а ведь он на меня совсем не реагирует, – решила поделиться с ней Меланья.

– Совсем?

– Совсем!

– А что ты делала? Ну, прислонялась там... Строила глазки, оголяла грудь...

– Ты с ума сошла? Оголяла?! Еще чего? Я не занимаюсь такими глупостями. Мне этого делать не надо. И так пристают. Может, я не в его вкусе?

– Может, ты до этого момента с настоящими мужчинами не сталкивалась? – вопросом на вопрос ответила Вера и добавила: – Я чувствую свою вину перед тобой. Как-то нехорошо тогда вышло. Я убежала, ты бросилась в морг... Могла бы произойти трагедия. Получилось, что согласились на эту авантюру все вместе, а разгребала ты одна.

– Ничего, забудь! Я сама от себя такого не ожидала. Какой-то сумасшедший порыв! А кстати, почему морг не обрушился? Успели остановить студентов?

– Если бы... Просто парни, оказавшись в подвале, что-то там еще разглядели и не рискнули завалить морг, так как все-таки была опасность, что рухнет и основной корпус. Они появились, когда ты была в морге, а я уже фактически лежала при смерти...

– Я-то как опозорилась! Загнала всех в ячейки для трупов! – пожаловалась Меланья.

– Точно! И смех и грех. А с другой стороны, ты сделала доброе дело.

– Это какое же? – заинтересовалась Меланья.

– Лешек – старый пень, противный старикашка, проучила ты его... Очень циничный типчик. Ко мне хреново относился, потому что я – русская. Из тех поляков, что ненавидят русских, – такие, естественно, тоже есть... Такой желчный и все знающий... Мол, ничего он уже в этой жизни не боится, ничего его не удивит. А ведь ты его напугала до смерти. Он в свои шестьдесят пять лет даже начал слегка заикаться. До сих пор глаза прячет и не понимает, как его могла сподвигнуть на такие акробатические этюды какая-то девчонка.

– А Гера знает про наш безумный план сноса морга? И самое главное, про благую цель, что нами двигала? – спросила Меланья.

– Знает! Конечно, знает! Я ему лично все и рассказала! Знаешь, он классный парень! Сказал, что не выдаст нас полиции, и сдержал слово. Конечно, еще отметил, что ничего нелепее в жизни не слышал, но это уже другой вопрос. А самое главное... – понизила голос Вера.

– Что?

– А то, что он просил никому не говорить! – выдала Вера и осталась весьма довольна собой.