Террариум

Так ВВП успокаивал себя, лежа в темноте с открытыми глазами, уговорить себя ему ничего не стоило, вот и сейчас, думая о прочитанном в интернете, поглаживал по шерстке свою совесть, отметая все неприятное: может ли порядочный человек быть сторонником ВВП… и моментально дал себе ответ: только такой и может, кому дорога родина, кто как истинный патриот желает видеть Преклонию процветающей, великой державой и кто вместе с ним, нацлидером, ненавидит мешающих процветанию, оценивающих происходящее обидно-уничижительно – и наступил стабилизец… Человек вообще существо гибкое, пластичное, ему всегда кажется, что он лучше других, добрее, порядочнее; ну и хорошо, что на стороне власти, пребывает в этом комфортном состоянии, не нужно ему мешать, что-либо объяснять.

О том, что произошло наутро, телевидение и СМИ начали сообщать, едва было выпущено официальное сообщение правительства, новость эта затмила все остальные мировые события, она оказалась настолько ошеломляющей, что в нее не сразу поверили, жизнь в Преклонии остановилась, скованная ужасом и лихорадочным поиском ответа: как, почему; с каждым часом прояснялись подробности, журналистские десанты прибыли на место трагедии, на экранах замелькали кадры обломков МИ-8, найденных в тайге, в репортажах без конца повторялось: внезапное изменение погоды, снежный заряд, опытнейший экипаж вертолета не смог справиться с ураганным ветром и снегом, в условиях нулевой видимости потерял ориентацию, возможно, отказало какое-то бортовое оборудование, но это была пока версия, пытался сесть на авторотации, однако машина перевернулась, при ударе о деревья произошел взрыв; второй вертолет, с охраной, смог приземлиться на закрайке незамерзшего болота в полутора километрах от места аварии, прибывшие на место охранники и стали первыми свидетелями трагедии, в которой погибли все пассажиры, их было четверо, ВВП, “золотой человек” и два пилота. Стало также известно: ВВП спешил на важное, созванное по его прямому указанию, совещание, привыкший везде опаздывать, на этот раз он торопил всех, погода в Крутоярске утром была летная, правда, у синоптиков были определенные сомнения, некоторые данные показывали – возможно резкое усиление ветра со снегом, но ВВП настоял на вылете, несмотря на колебания “золотого человека”.

Преклония погрузилась в трехдневный траур, звучали печальные мелодии, по зомбоящику, радио и в газетах можно было увидеть, услышать, прочесть то, что соответствовало моменту всенародной скорби и рождало светлые воспоминания о безраздельно властвовавшем многие годы; зомбоящик, к примеру, демонстрировал любимые им фильмы “Подвиг разведчика”, “Щит и меч”, “Семнадцать мгновений весны”, эфир наполнялся патриотическими песнями, тон задавала “С чего начинается родина”, сплошным потоком шли кино-и фотокадры живого ВВП в официальной и неформальной обстановке: на высоких приемах во время зарубежных визитов и на встречах с трудящимися, на открытии зимней Олимпиады в субтропиках и на тренировках, где он проводил красивые приемы, легко и непринужденно укладывая соперников на татами, или забрасывал шайбу в пустые ворота, на отдыхе – плывущим любимым стилем баттерфляй, бесстрашно ныряющим за покоящимися на дне морском амфорами, играющим в бадминтон, ловящим рыбу спиннингом, сидящим на коне, обнажив голый мускулистый торс, стреляющим в китов из арбалета, летящим в истребителе, мчащимся в танке, убирающем на комбайне кукурузу; цитировались его крылатые изречения, скажем, такое, “главная наша задача, чтобы в сотне самых богатых преклонцев появились учителя, врачи и пенсионеры” или такое, ”у нас страна огромных возможностей не только для преступников, но и для государства…”; соратники ВВП и простые преклонцы, встретившиеся с ним один-единственный раз, мужчины, женщины, дети, старики, делились воспоминаниями – два теплых слова сказал нынешний студент, а тогда белобрысый мальчуган, которого ВВП однажды поцеловал, задрав ему майку, в голенькую грудь, снимок этот обошел мировую прессу; интернет был переполнен рассуждениями на тему безвременного ухода, и хотя блогеры и безымянные авторы сообщений на сайтах не стеснялись высказываться, что происходило со страной при Властителе и что с ней будет без него, в целом тон откровений был не омрачен желчью, злобой или ненавистью – даже самые отвязанные и безбашенные соблюдали приличия: о покойниках либо хорошо, либо ничего.