Терри Пратчетт. Дух фэнтези

Прежде чем познакомиться с мальчиком по имени Мау, мы читаем двухстраничный пролог, похожий на «Просто сказки» Киплинга. В нем рассказывается о сотворении мира. Действие романа происходит в девятнадцатом веке где-то в мультивселенной – не в нашем мире, но в очень на него похожем. Мау попадает на остров Мальчиков, откуда он должен вернуться не позднее, чем через тридцать дней, оставив там свою детскую душу. К Народу он должен прийти с взрослой душой.

Смастерив лодку, чтобы вернуться домой, и прибрав место своей стоянки, он начинает тревожиться. Со всего острова улетают птицы, и Мау чувствует, что должен вернуться домой. Бегут только животные и мальчики, а мужчины встречают опасность лицом к лицу. Потом он видит огромную черную волну и боится за судьбу Народа. Когда он возвращается домой, его никто не встречает. Мау боится, что катастрофа уничтожила его племя, и плачет как ребенок. Главная тема первых страниц «Народа» – осознание своей уязвимости. Мальчик находится между двумя периодами жизни и поэтому чувствует себя особенно одиноким.

Как часто мы видим этот мотив в романах Пратчетта? Вспомним Мора, принцессу Кели, Тиффани Болит, Эскарину Смит и даже Джонни Максвелла. В романах Пратчетта существуют определенные жизненные правила, и они зависят от возраста человека. Дети обладают чистой, но тайной магией и могут использовать ее и в добрых, и в злых целях. Дети встречаются с катастрофами и должны с ними справляться. Когда Мау понимает, что цунами уничтожило его племя, и видит тела в развалинах деревни, он перестает думать о катастрофе и хоронит мертвецов в море, чтобы они могли превратиться в дельфинов (таковы его религиозные представления). Ему постоянно хочется вспоминать пережитый ужас, особенно по ночам, но он не делает этого, демонстрируя несвойственную его возрасту зрелость. Потом он слышит голоса предков, которые велят ему последовать традиции народа и произнести молитвы над мертвыми. Это самая жуткая сцена, во время которой хочется кричать: «Может, хватит с мальчика?» Нет, не хватит. Только теперь история начинается по-настоящему.

Пратчетт собирался написать этот роман раньше 2008 года, но ужасное цунами в Индонезии ему помешало. Он не смог бы убедить читателей, что роман рассказывает не о реальной катастрофе. Поэтому он отложил идею на время. В результате роман вышел после тридцать шестой книги о Плоском мире, «Делай деньги».

История Мау, последнего из Народа, начинается трагически. Но, похоронив мертвецов в море, он не теряет головы. Жизнь Мау должна продолжаться, потому что в нем – будущее Народа. Вскоре он встречает девочку по имени Эрминтруда (хотя она предпочитает называться Дафной). Они не знают языков друг друга, но они близки по возрасту, и их свела вместе природная катастрофа.

«Они не знали, почему это смешно. Иногда человек смеется, потому что в душе больше нет места для слез. Иногда потому, что светский этикет у костра на морском берегу – это очень смешно. Иногда потому, что ты выжил, когда все было против тебя».

«Народ, или Когда-то мы были дельфинами»

Дафна происходит из цивилизованного мира. Она леди, а Мау – дикарь, но при этом они оба обладают некоторой магией. Природной. Магия Мау – это древняя сила инстинктов и традиций, а магия Дафны – наука и влияние общества. Короче говоря, он владеет старой магией, а она – новой, и их отношения строятся на родстве противоположностей. Но потом Мау начинает задаваться вопросами жизни и смерти и, конечно, не находит ответов. А Дафна говорит, что «магия» – лишь другой способ сказать «я не знаю» (то есть в этой ситуации необходима магия). Пратчетт снова исследует природную магию. Нельзя не задать вопрос: существует ли на самом деле магия? А Бог? Но это все слишком глубоко для «Народа». Красота этой истории в простоте.

Каноэ подходит к острову, едва не утонув. На острове обнаруживается старик, жрец с одного из соседних островов, который спас женщину и ребенка. Теперь героев становится пятеро. Старик презирает Мау, зовет его «демонским мальчишкой», как будто нет никакого оправдания тому, кто выжил, когда все его племя погибло. Мальчик злится и ненавидит богов, которые его прокляли, но старик (возможно, сам Пратчетт?) говорит, что, хотя у него скрипят колени и болит спина, он каждый день радуется, что все еще жив (возможно, причина кроется в капле алкоголя? О, слабости плоти!).

«Народ» мог написать только зрелый человек, который пережил все стадии взросления. Эта книга постоянно рискует скатиться в штампы и клише, но все же избегает этого. Каждый раз, когда вам кажется, что вы знаете, что случится потом, именно этого и не происходит.