Территория без возврата

Они стояли совсем рядом, и Алекс не мог понять, что чувствует, почему не может просто обнять Кайру, прижать к себе, как мечтал?

Может быть, мешал Даниил, тело которого остывало на бетонном полу, а дух незримо присутствовал где-то рядом. А может, они оба стали другими. «Пространственная Зона не меняет людей», — давным-давно сказал Саймон. И ошибся. Алекс и Кайра изменились. И эта встреча, которой могло и не быть, шла по другому сценарию, совсем не так, как представлялось Алексу.

— Сколько вы пробыли здесь без меня? — спросил он.

— Тысячу двести восемьдесят шесть снов, — немедленно ответила она.

Алекс быстро подсчитал в уме: получилось примерно три с половиной года. Сам он, с момента расставания с Кайрой, провел в реальном мире около семи лет. Но, блуждая по Зоне, видел следы пребывания людей и через тридцать лет после того, как сюда вернулся. Нет, ему не понять, как течет время в двух этих мирах.

Ее лицо было совсем близко. На щеке у Кайры — там, куда хлестнула ядовитая плеть, виднелся большой побелевший шрам. Именно такой, с уродливым шрамом, она однажды встретила саму себя в одной из проекций. Кайра рассказывала Алексу, как сильно напугала ее та встреча.

— Я не бросил тебя, — вырвалось у него. — Я бы ни за что тебя не оставил, ты ведь знаешь?

— Знаю, конечно.

В глазах ее заблестели слезы.

— Ты потеряла сознание, я бежал к Порталу с тобой на руках, а потом из-под земли появилось то чудовище. Я стал проваливаться, но успел отбросить тебя, чтобы ты могла спастись. Падал вниз, но вдруг проклятая землеройка выбросила меня на поверхность. Я очутился возле Портала, а ты осталась на краю ямы… — Он прикрыл глаза рукой. Та картина встала перед мысленным взором так живо, словно все происходило на самом деле.

Алекс вспомнил как, раззявив пасть, лезло к нему уродливое существо, вылезшее из разлома. А на другом конце ямы поджидали паукообразные твари, и везде, куда ни посмотри, выползали из-за валунов, спускались с неба и с деревьев, ползли по земле все новые и новые монстры. Они кишмя кишели на каждом сантиметре, лезли отовсюду, и не было от них спасения…

— Мы оказались разделены, я был уверен: нам не выжить. Рядом со мной приземлилась «муха», проткнула мне плечо своим жалом. Я схватился за него, хотел вытащить, и мне удалось. Стоял пару секунд, вцепившись в это жало, а потом тварь дернулась и… Меня мотнуло вперед, потом я не удержался на ногах и опрокинулся на спину. Портал был позади, и я просто провалился…

— Перестань себя казнить, Алекс. Я же сказала, что все знаю.

Слезы дрожали в ее глазах. Кайра смотрела на Алекса, словно ждала чего-то, а он не понимал, чего. Опустил голову, снова взглянул на тело Даниила. Только в этот момент Алекс обратил внимание на то, что левая нога его вывернута под невозможным углом, словно была сломана или…

— Это протез, — проговорила Кайра, очевидно, проследив за его взглядом.

— Давно он потерял ногу? — спросил Алекс, хотя это уже не могло иметь никакого значения.

— Зона изменилась. Наверное, ты заметил?

Алекс согласно кивнул.

— Мы тоже… не сразу, но заметили. Та Пространственная Зона, в которой мы встретились с тобой, — Кайра запнулась. — Где мы были так счастливы, хоть это казалось невозможным…

Сердце Алекса заныло от печали, которая сквозила в ее голосе. Кайра смахнула слезу и договорила:

— Той Зоны не стало. Да, она всегда была опасна, но теперь это не просто вопрос выживания, испытания на прочность. Долгое время мы, люди, были для нее чем-то вроде докучливых комаров или мошек, она едва замечала наше присутствие. Но все изменилось, когда люди попытались использовать Зону не просто ради забавы. Пространственная Зона стала убивать нас, потому что люди стали убивать ее.

Глава восьмая. Примерно тысячу снов назад

Это обнаружилось случайно — так, как самое важное всегда и обнаруживалось. Кайра давно заметила: все значительное, существенное в этой жизни обычно сваливалось на голову внезапно, неожиданно, а не как результат усилий и опытов.

В одной из проекций они с Даниилом обнаружили большую библиотеку. Здесь были сотни книг на английском языке, и Кайра долгие часы бродила между стеллажей, с наслаждением касаясь пальцами корешков, вытаскивая с полки и открывая одну книгу за другой, вчитываясь в знакомые строчки.

Шекспир, Драйзер, Диккенс, Хемингуэй, Моэм, Фицджеральд, Гете, Маркес… Кайра искренне радовалась им, словно встретила старых друзей. А когда наткнулась на томик «Листья травы» Уолта Уитмена, душа ее запела, затрепетала. Любимый Уитмен! Кайра быстро пролистала книгу, нашла «Песню радостей», которую любила больше других стихотворений, и прочла:

«О, покуда живешь на земле, быть не рабом, а властителем жизни!

Встретить жизнь, как могучий победитель,

Без раздражения, без жалоб, без сварливых придирок, без скуки!

Доказать этим гордым законам воздуха, воды и земли,

что душа моя им неподвластна.

Что нет такой внешней силы, которая повелевала бы мной.

Ибо снова и снова скажу: не одни только радости жизни

воспеваются мной, — но и радости Смерти!»