Территория души. Книга 2

— Как? А не поверишь! Захотел ей цветы инкогнито на 8 Марта послать, зашел в магазин, записал адрес, а мне продавщица и говорит, что десять минут назад один мужчина уже оформил доставку на этот адрес: двадцать пять роз. И получатель тот же. Описала мужчину, который сделал заказ, и тут я вспомнил, с кем десять минут назад столкнулся на ступеньках магазинчика. Пришлось мне свой заказ отменить. Ты, наверное, и не помнишь…

— Не помню, — вздохнул Крылов. — А если честно, почему отступил?

— Мне было достаточно один раз ей в глаза посмотреть, чтобы все понять. Потом Артюхин вернулся, следом эта история с ее машиной… Не позвони она тогда Владимиру Анатольевичу, трудно сказать, чем бы все закончилось. Босс тогда, ох, как зол был на тебя!

Крылов промолчал с ответом: в истории исчезновения Анны с Джессикой для него было много неприятного, включая разговор на повышенных тонах с Артюхиным и заканчивая ссорой с Анной.

— Кстати, а где сейчас этот, как его звали… Алекс?

— Александр Мишагин, более известный в узких кругах как Алекс, — пояснил Савицкий. — После того как несколько лет тому назад его подельник умер загадочной смертью, этот умник притих, распустил почти всю свою шайку, а потом и вовсе съехал, кажется, в Италию. Периодически объявляется, но ведет себя тихо и неприметно. Правда, в то, что забыл о шантаже и прочих грязных делах, верится с трудом. Более скользкого и изворотливого типа я в жизни не встречал. Лет двадцать назад мы вместе по фарцовке проходили, рейд у милиции был. Так вот, он был единственным, кого не только не исключили из института, но даже административного наказания не дали! Ну, мать у него, конечно, в горкоме партии работала и помогла дело замять, это понятно. Но дальше… Чего только его ребята не творили, а он всегда выходил сухим из воды и оставался в тени. Кстати, сейчас он где-то здесь. Встретил накануне Нового года и едва узнал: изменился до неузнаваемости. Типичный европеец, каких миллионы. Этакий интеллигентный фрукт, — подвел итог Савицкий и усмехнулся. — Наверное, я теперь со стороны тоже иначе выгляжу, даже английский учу три раза в неделю.

— И ты туда собрался? — недвусмысленно поинтересовался Крылов.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но никуда я не собрался и не собираюсь. Мне нравится жить здесь, здесь у меня племянники. Их, возможно, и отправлю куда учиться, а сам не хочу. Доработаю до пенсии, построю домишко в тихом месте и уйду на покой. Десять лет моей работы, что тридцать лет обычной жизни.

— Год за три, — согласился Крылов. — Мне тоже иногда кажется, что устал и ничем уже в этой жизни удивить нельзя. А потом вдруг ситуация, подобная той, что сложилась на работе на этой неделе, или… приезд Анны, например. Сравнивать это, конечно, глупо, но в обоих случаях…

— Тебе надо спрятаться, — неожиданно по-дружески посоветовал Слава. — Я попробую по своим каналам «пробить», что происходит, а ты укройся где-нибудь. С делом Романова это никак не связано, я тебе ответственно заявляю: там все тихо, все обо всем договорились и успокоились. Пока только одно непонятно, кому нужна была Анна? Дай мне твой номер телефона не местного оператора, — как само собой разумеющееся попросил он.

Обменявшись телефонами, мужчины еще какое-то время посидели в маленьком ресторанчике в центре города. Когда среди ночи Крылов вернулся домой, его, конечно же, никто не ждал. Стараясь не шуметь, он внес в дом купленные продукты, запихнулих в холодильник и поднялся к себе. Никто даже не проснулся.

Рано утром, пошептавшись на кухне с удивленной Сашей он уехал на работу и снова вернулся ближе к полуночи.

Коротая время за чтением какого-то журнала, на сей раз в гостиной его дожидалась Светлана.

— Костя, я бы хотела с тобой поговорить, — сохранившая былую стройность и привлекательность, женщина закрыла журнал и встала с кресла.

— Говори, — поставив одну ногу на ступеньку лестницы, устало кивнул он головой. — Только давай побыстрее, на ходу засыпаю, — добавил он истинную правду.

— У меня к тебе долгий разговор, — Светлана подошла ближе. — Завтра я должна улететь. Может, нам что-нибудь выпить?

Костя пожал плечами, вздохнул и неспешно проследовал к барной стойке. Следом подошла Светлана и, к его удивлению, достала из встроенного в баре холодильника приготовленные заранее бутерброды и фрукты.

— Вино или что покрепче? — спросил он и, посмотрев на бутылки, ровно уложенные в специальные приспособления, перевел вопросительный взгляд на красивую женщину, красиво сидевшую в высоком барном кресле.

— Вино, — ответила она.

По всему было видно, что Светлана нервничала. Костя снова скользнул взглядом по бутылкам, затем открыл холодильник и вытянул емкость, которая тут же стала запотевать.

— Semi sweet, — прочитал он и ловко ее откупорил. — Ты никогда не любила сухое. Так за что будем пить? — решил он уточнить, разлив вино. — За отъезд на твою вторую Родину? — и, усмехнувшись, коснулся своим бокалом бокала Светланы.

— Родина всегда одна, — тихо ответила она, опустив глаза. — Ты меня ни разу не спросил, как я там живу…