Территория Левиафана

Когда поток иссяк, раны наконец-то начали затягиваться. Причем происходило это куда быстрее, чем Альда считала возможным. Она-то думала, что в своем нынешнем состоянии он уже не восстановится… Но ей сложно было сказать, как быстро набирают энергию легионеры.

Ну а дальше Триан шокировал их еще больше. Когда раны исчезли, и его кожа снова стала безупречно здоровой, он открыл глаза и уверенно сел на кровати.

– К чему это общее собрание? – удивленно поднял брови он. – И связано ли это с тем фактом, что я голый лежу? Так много желающих насладиться видами?

– Да за такое доплачивать должны! – хмыкнул Киган.

– В «Стреле» есть запасная форма, универсальная, я принесу, – рассеянно предложил Рале.

– Как вы себя чувствуете, Триан? – осведомилась Лукия. Она владела собой лучше других и была единственной, кто не пялился на Триана, как на призрака.

– Врать не буду, капитан: так, будто меня пережевали и выплюнули, – усмехнулся он. – Но не переварили – и на том спасибо!

– Вы исцелили раны? Можете вернуться в строй?

– Раны устранены, но на восстановление сил хотя бы до необходимого боевого минимума мне нужно часа два-три.

Альде не хотелось просто так слушать это. Хотелось стать на ноги, подойти к Триану, обнять его. Показать ему, что слова, сказанные в сломанном мире, имеют значение и в мире настоящем! Он не зря послушался ее и вернулся…

Но она не могла. Дело было не только в том, что самостоятельно она сейчас была способна только свалиться. Альда не была уверена, что рискнула бы обниматься с ним вот так, при всех, – и что он не оттолкнул бы ее.

– Принято, Триан, – кивнула Лукия. – Оставайтесь в лазарете до полного восстановления. Это касается и вас, Мазарин. Хорошая работа. Толедо, наблюдайте за ними обоими.

– Да, капитан.

– Мы все еще не двигаемся, – заметил Триан. – Я чувствую это. Корабль стоит на месте. Наши новые хвостатые друзья еще не пытались вернуться?

– Нет, ты их здорово отделал, – напомнил Рале.

– Не похожи они на тех, кто так уж сильно переживает за судьбу ближнего своего. Отожрутся, отоспятся и приползут.

– Очень похоже на твой нынешний график, – указал Киган.

Легионер не был задет:

– Это да, но разница в том, что мне не хочется встречаться с ними куда больше, чем им со мной. Это возвращает нас к работе двигателей.

Пререкался Киган с улыбкой – которая теперь померкла.

– А никакой работы пока не предвидится… Я еще не закончил осмотр, меня отвлекли. Сейчас посмотрю еще.

– Но? Когда ты говоришь таким тоном, всегда вылезает какая-то чертовщина.

– Чертовщина в том, что мы не просто не плывем. Мы, возможно, скоро утонем.

Глава 9

Киган так до конца и не определился, как ему реагировать на случившееся. По идее, ему полагалось радоваться чудесному спасению легионера, а радости он не чувствовал. Но и смерти Триану он не желал. Идеально было бы, если бы этот хорек не помер, а просто исчез куда подальше и никогда не показывался на «Северной короне»!

Себя обманывать Киган не любил и признавал, что дело вообще не в Триане. Дело в Альде. Он видел, как она смотрела на умирающего легионера, как отчаянно пыталась спасти его, в каком ужасе была до того, как стало ясно, что у нее получилось… Почему? Ведь легионер – это уж точно не человек! Он даже не близок к человеку, просто похож. Почему Альда позволила себе так обмануться?

Естественно, Киган думал о том, что было бы, если бы в команду не добавили легионера. Сто раз уже думал! Альда не знала бы о нем всю правду, он не наболтал бы глупостей сгоряча, все могло получиться! Потому что они оба – люди, пусть и с особыми способностями, они – один вид, у них все может быть нормально.

Вот только объяснять это Альде бесполезно. По крайней мере, сейчас. Она отказывалась покидать легионера, словно боялась, что в ее отсутствие смерть передумает и придет за ним. Ну разве не дурочка? Триан ни разу не поблагодарил ее, он даже посмеивался над ее заботой! А она словно и не замечала этого. Она настояла, чтобы в его палату принесли дополнительную кровать для нее, и только тогда заснула.

Киган просто не мог этого выносить. Он знал только один надежный способ отстраниться от всего: погрузиться с головой в работу. Поэтому он вернулся в технический отдел.

Теперь, когда на корабле знали, что у команды «Северной короны» есть особые таланты, стало проще. Киган мог попросить Рале поднять двигатель в воздух, а мог пропустить через провода заряд электричества, чтобы определить, в чем проблема. Это способствовало диагностике – но не починке. Киган все больше убеждался, что верным оказался самый мрачный из выводов.

Механики теперь относились к нему иначе. Они восхищались им – но и побаивались. Если раньше они без сомнений общались с ним, шутили даже, то теперь старались по возможности держаться подальше. Они не бегали от него, но Киган безо всякой телепатии понимал, что ради каждого слова им отныне требуется серьезное усилие воли. В целом, это его не волновало, он все равно был сосредоточен на двигателях, однако сейчас ему требовалось мнение со стороны.