Территория нелюбви (СИ)

Сначала было очень весело… И мне, и Стешке, и даже Алекс. А потом Сашкины вопли услышала бабка Валя… У-ух, как она меня била — и руками, и пинками, и дедовыми сапогами! Я уж думала, что костей не соберу, но девчонки меня спасли — Стефания пронзительным рёвом, а Алекс бабку кастрюлей огрела. Уже прогресс у сестрёнки! А потом пришла мама, обнаружила своего любимчика в плачевном состоянии (ему только перьев поверх краски не хватало) и тоже мне всыпала. Лупила долго, но ремнём уже не так больно.

В итоге Сашке сбрили рыжие вихры и даже целую неделю разрешили в школу не ходить. А у меня ни портфеля, ни учебников, ни спортивной формы. Хорошо, что с Алекс у нас программа одинаковая — с учебниками и вопрос временно решился. А с формой как быть? Я бы папу попросила купить, но он прилетит из командировки только через неделю. Пришлось идти к маме. Но мама влепила мне подзатыльник и послала в очень гадкое место. А ещё сказала: «Не плюй в колодец…»

В колодец?.. Да я бы никогда!

Алекс поделилась со мной карманными деньгами, но этого только на шнурки от кроссовок хватало. И они со Стеф расколотили свои копилки. Ух, ничего себе — богатенькие у меня сестрички! Хватило и на штаны, и на кроссовки! А белую футболку мне Стешка притащила, размер-то у нас одинаковый, а мама разве помнит, сколько у младшей этих футболок.

Но о разорённых копилках мама быстро прознала — Сашка, конечно, растрепал! — и, несмотря на яростный протест девчонок, обозвала меня воровкой. Хорошо хоть новые шмотки не отняла. Но зато приказала вернуть всё до копейки. А я-то, как дурочка, взяла и призналась, сколько там было. Да где мне взять-то столько? «Укради, тебе не привыкать!» — дала ценный совет бабка Валя. Понятно, что этой злыдне лишь бы от меня избавиться — в тюрьму, похоже, спихнуть решила.

Мама оказалась добрее: «Заработай».

Где?!

«Да хоть на паперти», — подкинула она идею.

О, а что же я сама не додумалась?!

Стешка потом весь вечер за мной ходила и гундела о том, что мамочка на самом деле очень хорошая и добрая…

Ага-ага!

…Просто её, то есть мамочку, заколдовал злой колдун и поэтому она не видит, что я тоже очень хорошая.

Ох, ну что за дура! Восемь лет девчонке, а она до сих пор верит и в Деда Мороза, и вот — в каких-то злых колдунов-пердунов. Где же его взять теперь? Он ведь, наверное, в свою Японию улетел… Или в Корею… У бабки Вали на этот счёт было много предположений, но никто так и не знает, откуда того колдуна принесло в наши края с его недоброй волшебной палочкой.

«Мы должны помочь маме», — продолжала хныкать Стефания.

Помочь, говоришь?.. Молодец, малышка!

На следующий день я уехала подальше от дома и, облюбовав одну из самых людных станций метро, встала там у стеночки со своей табличкой, на которой ещё накануне аккуратно вывела чёрным маркером: «Пожалуйста, помогите моей мамочке!»

10.3

А там, в метро, было совсем нескучно. И очень даже интересно. Люди все такие… разные. Пассажиры, которые пробегали мимо, почти все серьёзные — задумчивые, хмурые, надутые или злые. Улыбающихся было очень мало. А ещё меньше тех, кто замечал меня с моей картонкой и баночкой из-под зелёного горошка. Я даже подумала — может, табличка маловата?

В первый день было немножко страшно. А уж когда ко мне милиционер подошёл, я чуть не описалась. Он сначала разговаривал с толстой тёткой, которая в киоске торговала, и они вдвоём всё на меня поглядывали. А потом этот милиционер прямиком ко мне и направился. Я уж думала — всё, хана мне! — бабка не успела упечь в тюрьму, так я сама нашла дорогу. Эх, не зря дед Миша говорил, что я бедовая. Вспомнив деда, я совсем приуныла. А мент подошёл, навис надо мной и пялится. Я уже подумывала дать дёру, когда он спросил:

— Зовут тебя как?

Ну, это несложно. Я честно поведала дяденьке как меня зовут, сколько лет, где живу и в какой школе учусь. И на его расспросы даже возмутилась, что никакой я не китайчонок и не тайчонок — я украинская девочка, здесь родилась и выросла.

— Да что-то не особо ты выросла, — рассмеялся милиционер и спросил недоверчиво: — А ты уверена, что тебе десять?

Хорошо, что я не сказала, что в шестом классе — точно не поверил бы. Но, глядя в мои честные глаза, он ласково потрепал меня по волосам.

— Ну, ладно, не обижайся, просто махонькая ты очень. А почему не в школе?

— Училка заболела, — соврала я, не моргнув глазом, и грустно добавила: — Умрёт, наверное. Дедушка у меня болел и умер. И бабка… бабушка тоже умерла… Царство ей небесное.

Я потупила взгляд, вспоминая, как ещё вчера «покойница» охаживала меня сапогами и тоскуя по деду Мише. Слёзы навернулись сами и пока они назад не закатились, я вытаращилась на дяденьку в форме.

— Вон оно что, — сочувственно сказал он и кивнул на табличку. — А с мамкой-то что? Она работает?

— Да куда ей! Трудно ей с нами, — я тяжело вздохнула. — Старший брат — совсем дурачок, а сестра ещё маленькая.

— М-м, так вас трое у матери? — присвистнул дядька.