Территория выжженной любви

Объявления же мужчин выглядели так, как будто их писал не живой человек, а робот. Понятно, что за каждый знак в газете надо было заплатить, но написанное ими, скорее напоминало шифрограмму:

«Мужчина 35/168/68 без в/п, в/о, спортивный познак. с дев/жен. блондинк. 27-33 лет для с/о, в/о, с/с». Или: «Я 48/175/90, без в/п. Познак. с худенькой девушк. для с/о и с/с».

Встречались и более человечные варианты: «Мужчина познак. с девушкой, женщиной. О себе 38 лет стройный. Звоните тел.».

Но тут такое впечатление, что мужику, кроме того, что он стройный, и похвастаться больше нечем, и он согласен вообще на любую «дев/же»н, лишь бы согласилась с ним спать.

На фоне таких мужских объявлений выделиться не составило большого труда. Я написал: «Умный и добрый мужчина 42 лет ищет любительницу книг до 38 лет. Чтобы сделать совместную жизнь более счастливой». Получилось не слишком длинно и со вкусом. На это объявление мне пришло более чем сорок писем. Оставалось только выбрать…

– Да, это я. Вы писали, что хотите познакомиться с женщиной до 38 лет. Мне 42, но ведь я выгляжу намного моложе. Да? – сказала она, торопливо поправляя прическу.

Я посмотрел на нее внимательно. Худенькая, нервная и невзрачная. Конечно, осколки былой красоты были, но именно осколки. И как не прихорашивалась она, перед нашей встречей, выглядела она на все свои 42 года, а то и старше.

– У вас милая улыбка и элегантная брошь, – сказал я, улыбнувшись и это было почти правдой.

– Мне она тоже нравится. Она итальянская.

– Да, точно. На ней дворец приоров в Перудже, – похвастался я случайными знаниями.

– Вам тоже понравилась? Брошь мне подарил он… – она многозначительно сделала упор на слове «он».

– Кто?

– Не хотела вам говорить, но хочу быть честной. Он моряк. Мы с ним пятнадцать лет вместе.

Вот так сюрприз.

– Он ваш муж?

– Нет что вы! У него уже есть жена и ребенок.

– Понятно.

– Ничего вам не понятно. Жена его стерва, тиранит его. А я его люблю, и он меня.

– Почему же он к вам не уйдет?

– Жалеет дочь и не хочет огорчать жену.

– Его жена о вас знает?

– Да, он такой честный – в первый же год нашей связи рассказал ей обо мне.

Мне вспомнились старинные советы бабушки для внучки. Не помню уже, где я их вычитал, но звучали они примерно так:

«– Бабушка, я не знаю, стоит ли ему все рассказать. Вроде бы и ничего такого не было, но вдруг он узнает? И признаваться вроде не в чем, но и рассказать не могу. И как я могу требовать от него быть честным со мной, если сама начинаю что-то скрывать и недоговаривать?

– Внученька, запомни три простых правила.

Первое: Никогда и ни при каких условиях не обманывай его.

Второе: Никогда и ни при каких условиях не изменяй ему.

И третье: Если уж обманула и изменила, то никогда, ни при каких условиях не рассказывай ему об этом.

Только помни, внученька, как бы тебе не хотелось, но последнее правило следует только за первыми двумя».

Не знаю, распространяются ли эти правила на мужчин. Но если мужчина покаялся и продолжает делать то же самое, вгоняя жену в депрессию, то негоже называть ее стервой и удивляться ее плохому настроению.

«И эти игры втроем у них тянутся уже пятнадцать лет!» – подумал я, мысленно присвистнув.

Женщина стояла, понурив голову и не замечая ни редких прохожих, ни начавшего накрапывать дождя.

– А дети у вас есть?

– Нет. Могли быть, но он сказал, что не надо.

Свидание явно не удалось. Вместо прогулки с хорошенькой женщиной, получилась странная психотерапевтическая беседа о каком-то не очень приятном мужике.

– И что, вы не пытались как-то все изменить?

– Пыталась несколько раз. Семь лет назад он был в рейсе. Я даже начала встречаться с одним хорошим мужчиной – Петром. У нас все было по-серьезному, и Петр предлагал мне выйти за него замуж.

– Почему же не вышли?

– Этот вернулся из рейса и сказал, что умрет, если потеряет меня. Обещал развестись с женой и быть только со мной.

– И?

– Я рассталась с Петром, а этот так с женой и не развелся. И опять все пошло по-старому. Ссорится с женой – идет жить ко мне. Потом через пару дней его начинает мучить совесть, и он с женой мирится.

Она все говорила и говорила о нем, о своей копеечной зарплате библиотекаря. Я почти не слушал.

«Семь лет назад у тебя еще мог быть ребенок или даже двое от этого Петра. А сейчас – нет. Уходя – уходи», – подумал я, уже скучая и только из вежливости не прерывая ее наполненную болью тираду.

– Что же вы хотите от меня? – смог наконец-то я прервать ее.

– От Вас? Он через несколько дней опять приходит из рейса. Я думала, может быть, мы с вами…

– Что именно?

– Я люблю книги.

– Я тоже.

– Глупо. Да?