Территория заблуждения

– Меня интересует день свадьбы Давыдова. При анализе записи с камер видеонаблюдения было установлено, что в какой-то момент ты и Крайнов решили освежиться. Только вот направились не на веранду, как все нормальные гости, а в подсобку, где он трахнул тебя. Там, как я уже сказал, камера тоже есть. Интересно, твой любовник об этом знал? Пока вы зажигали наедине, в банкетном зале появился младший из братьев. Он коротко переговорил с Давыдовым и тут же зал покинул. Вы вернулись, разминувшись всего на пару минут. Короткие гляделки, которые происходили между тобой, Крайновым и Давыдовым вскоре закончились тем, что двое последних вышли вслед за Кириллом, а ты осталась, правда, ненадолго. – В глаза посмотрел и, чувство такое, что взбесился, не встретив в них отклика, понимания. – А потом ты спустилась на подземную стоянку, где уже бурно вели общественную деятельность трое замечательных друзей, трое бизнес-партнёров. Давыдов и браться Крайновы. Завтра похороны, Анечка. Завтра Кирилла Крайнова предадут земле. Нашего дорогого Кира, всеобщего любимца, младшего из братьев. Что передать его родным? – Выговорил на одной волне. Так, что Аня и поняла-то не сразу, что сказал. Что имел в виду и чего от неё ждал.

Сидела, пошатываясь из стороны в сторону, пытаясь со стремительно усиливающимся головокружением справиться, а потом замерла. Поняла вдруг, что упустила что-то важное. На Амелина подняла плавающий взгляд. Улыбки не было. Сейчас на его лице вообще ничего не было, и само лицо бледное, с лихорадочным румянцем, а в глазах безумный блеск. И они не были голубыми, как показалось сразу, сейчас больше походили на серые… как у Алисы. Так странно, что о ней вспомнила… Образ Олега Николаевича перед глазами, а потом звук выстрела. Отчётливый, оглушающий. Он вроде напугать должен, но не пугает. Глухой звук за звоном в ушах практически не слышен, но он есть. Удар чего-то тяжёлого о бетон и блестящие носы лаковых туфель совсем рядом от неё самой. Страх зарождается постепенно. Образы и слова сливаются, образуя единую картинку. То, что не могла вспомнить, а теперь не сможет забыть. И туфли. Тогда не заметила, а сейчас, вот, именно сейчас поняла, что сама их выбирала в брендовом магазине Милана. Красивый город и люди красивые. Талантливые, успешные… А туфли… туфли выбирала на подарок. Кирилл очень любил эту обувную марку. Ручная работа, индивидуальный для каждой пары узор выбит какой-то особенной, уникальной иглой. Выбрала и подарить успела. Недавно совсем. Кир долго сетовал, что без повода, смеялся, что в такой красоте или на свадьбу, или на похороны, третьего не дано. Сейчас не уверена, но, кажется, он так и не успел жениться…

В сознание привёл глухой стон. Её собственный. И удары сердца. Редкие. Мощные. Такие, что грудную клетку пробивают. Отвратительный, тошнотворный привкус крови во рту и липкая тёплая влага на лице. Амелин тоже в крови. Не напуган, а, встревожен, что ли… Он что-то кричит, но голоса не слышно. Не слышно за другим, более сильным, более громким, будто воем… или это плач… Сердце заколотилось, когда поняла, что это она воет, в истерике бьётся, из его захвата вырываясь. Цеплялась за ворот рубашки, за полы пиджака, справиться пытаясь, брыкалась, уворачивалась от навязчивых прикосновений. Снова страшно стало, что изнасиловать попытается, а потом яркая вспышка в голове. Болезненная, заставляющая истошно кричать, потому что глаза его видит… мёртвые глаза, которые смотрят в одну точку. И Кира больше нет. «Его больше нет с нами, Аня, Анечка, его больше с нами нет…» – возвращают сознание сказанные не так давно Амелиным слова и боль разрывает на части. Голову на части разрывает. Кровь растекается по губам, подбородку, капает на грудь и колени, она захлёбывается этой кровью и её же размазывает по грязному полу в поисках защиты, в поисках помощи. От собственного страха спрятаться пытается, только места такого нет.

– Ну? Что? – При появлении Амелина, Женя Самолётов передёрнул плечами и заёрзал на жёстком стуле. Тот к интересу остался равнодушен, но на какой-то момент всё же задумался о происходящем.

– Да ничего, Жень. – Рукой махнул, не позволяя продолжить ряд вопросов. – Палата с отдельным санузлом, конвоиром у двери и бдительные медработники. Давно не видел такой самоотверженности. – Головой покачал, припоминая особо воодушевившуюся при его появлении медсестру. – А ещё очень хочется поговорить с оперативной группой, которая на вызов ездила. Интересно всё-таки кто её так по голове-то ударил. Врачи диагностировали закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга лёгкой степени тяжести и кратковременную потерю памяти. Если говорить проще и по делу, то Ковалёва не помнила событий интересующего нас вечера, оттого её искреннее недоумение выходило настолько натуральным.

– То есть от своей идеи по поводу её причастности ты не отошёл. – Самолётов утвердительно кивнул, а Амелин не менее утвердительно кивнул тому в ответ.