Террор и демократия в эпоху Сталина

Реакция на речь Ворониной показала, что профсоюзных руководителей все же тронул искренний призыв обратить внимание на интересы рабочих. Однако после аплодисментов посыпались вопросы: кто, как не профсоюзные работники и руководители ВЦСПС несут ответственность за отсутствие вентиляции? Например, Воронина сама была членом Президиума ВЦСПС — высшего профсоюзного органа. Она пожаловалась, что никто не подсказал ей, что делать. Она пыталась добиться приема у Шверника, Евреинова и других руководителей ВЦСПС, но «ни с одним секретарем не имела чести разговаривать». Только однажды, в 1931 году, она встретилась на своем заводе со Шверником. «Ежемесячно присылают протоколы, прочитаю и положу, — сказала она. — У меня их целая кипа. Что с ними делать?»^{329} Стремление снять с себя ответственность и предстать наряду с рабочими жертвами других руководителей — эта тема постоянно звучала в выступлениях делегатов пленума. Многие повторяли слова Ворониной: «Никто не сказал нам, что делать». Делегаты пленума, многие из которых занимали руководящие должности в ЦК Союзов и в ВЦСПС, обрушились с яростной критикой на секретарей ВЦСПС. Порой казалось, что каждый делегат специально искал кого-то выше по чину, чтобы предъявить ему обвинения. Председатель ЦК Союза рабочих хлопчатобумажной промышленности Москвы и Ленинграда А. В. Артюхина обвинила Шверника, председателя ВЦСПС, его секретаря Евреинова и всех тринадцать членов Президиума (в составе которого была и Воронина) в неспособности обеспечить руководство центральных комитетов профсоюзов.[42] «У нас очень много вопросов больных, требующих немедленного решения», — воскликнула Артюхина. Бывший секретарь ВЦСПС В. И. Полонский был недавно смещен со своего поста. «Я не имею в виду его, — сказала она. — А как насчет оставшихся товарищей? С каким бы я вопросом не пришла к т. Евреинову, всегда получала один ответ: “Решай сама”». Она возмущенно спросила участников пленума: «Где тт. Аболин, Евреинов и другие секретари?» Артюхина отметила, что она представляет профсоюз рабочих, насчитывающих 350 тыс. членов и 42 штатных профработников. Повторяя жалобы Ворониной, она заявила: «Нам нужна помощь, а не бумаги». Она также была в ярости от декрета против абортов и нехватки детских учреждений: «Кто должен проверять в действии этот декрет? — Конечно, ВЦСПС».^{330}

Председатель ЦК Союза рабочих обувной промышленности С. Л. Брегман также переложил вину с Президиума и Центральных комитетов на секретарей ВЦСПС. Он долго и нудно перечислял проблемы, существующие на местном уровне: «У нас нет помощи, нет проверки, нет контроля». Он так много жаловался на руководителей высшего звена, что кто-то раздраженно выкрикнул из зала: «Но вы же являетесь членом Президиума!» Брегман отказался признать свою ответственность и резко возразил: «Секретариат и Президиум напоминают плохо сыгранный оркестр без дирижера». Он избрал распространенную тактику: покорно признавать все неудач, чтобы обвинить в них своих собственных руководителей. Критикуя руководство ВЦСПС, он справедливо заметил: «Гораздо лучше сидеть в кабинете, давать указания, ограждаясь бумажными баррикадами». Особенно остро Брегман нападал на Евреинова — секретаря ВЦСПС. «Для секретарей большое событие, когда они бывают на предприятиях, — усмехнулся Брегман. — За два года т. Евреинов один раз выехал на Урал. Какое же здесь руководство?»^{331} Пока Брегман старался показать себя отважным и открытым борцом против «бюрократов», его собственное положение в Президиуме ВЦСПС и председателя ЦК Союза рабочих обувной промышленности свело на нет героический порыв.