Террор и культура

В следующем инциденте антивоенно настроенные солдаты от угроз перешли к действиям. Второго июня, во время митинга на плаце запасного батальона Московского полка в период выборов в районные думы, нападению подверглась группа агитаторов социалистов-революционеров. Их плакаты были изорваны, а некоторые члены партии избиты[87]. Солдаты-московцы обвиняли их в том, что они выступают за войну до победы. Как сообщает корреспондент «Маленькой газеты», итогом возмущения стало то, что «солдаты кинулись на толпу, отобрали все знамена и стали неистово рвать их в клочья, ломать древки [и] обломками наносить удары. Затем дошла очередь до знамен автомобиля. Их сорвали, а древками стали колотить по шоферам и близстоящим»[88][89].

Эсеровская газета «Дело народа», меньшевистская «Рабочая газета» и другие печатные издания обвинили в произошедшем большевиков. Различные политические силы связывали подобного рода методы политической борьбы с агитацией именно этой партии[90][91][92][93][94]. Однако член Междурайонного комитета М. С. Урицкий, во время выступления которого и произошло нападение на эсеров, утверждал, что ораторы-большевики выразили протест против действий солдат[95]. Аналогичными были выводы внутриполкового расследования и комиссии Выборгского районного совета[96].

Особенно напряженной ситуация стала 18 июня во время многотысячной демонстрации на Марсовом поле, большинство участников которой вышли под антивоенными и антиправительственными лозунгами. Согласно отчету газеты «Петроградский листок», «эпизодов рвания флагов и плакатов наблюдалось довольно много». Одни уничтожали плакаты, на которых выражалось доверие Временному правительству и требование продолжения войны. Их противники действовали против знамен сторонников большевиков и других левых партий. Такие эпизоды приводили к острым конфликтам и даже дракам[97][98].