Террор во имя веры: религия и политическое насилие

Отметим, что подобная идея не нова. Поиск умеренных представителей «Талибана» продолжался практически с самого начала формирования переходного правительства Афганистана. Еще с конца 2001 г. пакистанский президент Первез Мушарраф лоббировал включение в новое афганское правительство представителей талибов, а с апреля 2003 г. администрация Х. Карзая провозглашала целью интегрировать бывших талибов, из числа тех, кто согласится сложить оружие. В апреле 2004 г. Карзай выступил в Кандагаре с приглашением к членам «Талибана» принять участие в выборах и восстановлении страны. Президент Карзай, в частности, обозначил разницу между талибами, которые «хотят работать и возделывать здесь землю», и верхушкой «Талибана», числом не более 150 человек, связанной с «Аль-Каидой»[276].

Новый всплеск демонстрации готовности вести разговор с «умеренными талибами» был проявлен президентом Карзаем в 2009 г., когда он выразил одобрение позиции Президента США Барака Обамы, заявившего в интервью «Нью-Йорк таймс», что Америка сейчас не выигрывает битвы у талибов, и для продвижения афганского урегулирования возможен диалог с умеренной частью оппозиции[277].

С точки зрения администрации США подобная политика вписывается в контекст «нового курса» по отношению к Афганистану, выражающемуся в большем использовании дипломатических средств. Несомненно, при выборе такой стратегии сыграл свою роль опыт Ирака, где американцам удалось нейтрализовать немалую часть суннитских повстанцев именно дипломатическими мерами. Нельзя исключать и того, что в этой связи изучению подвергся и опыт по привлечению на сторону власти бывших боевиков в Чеченской Республике. В то же время официальный Кабул весьма ревниво относится к попыткам американцев устанавливать контакты с талибами в обход афганских властей.

При этом надо заметить, что как за пределами Афганистана, так и в самом Афганистане есть и серьезные противники применения понятия «умеренный» к любым представителям «Талибана», рассматривая как экстремистов и лидеров движения и их последователей. Особенно такие настроения заметны в среде национальных меньшинств, которые видят в попытках наведения мостов между официальным Кабулом и «умеренными» талибами (т. е. представителями преимущественно пуштунского по национальному составу движения), «часть широкого заговора с целью отодвинуть представителей непуштунских национальностей с властных позиций по всей стране». Возникает двойственная ситуация. С одной стороны, очевидно, что даже после сокрушительных ударов американской армии «Талибан» продолжает представлять значительную не только военную, но и политическую силу в афганском обществе. И достижение национального согласия без привлечения к диалогу с властями представителей талибов выглядит более чем сомнительным предприятием. С другой стороны, возникает вопрос: а есть ли в талибской среде значительные умеренные силы, имеющие вес? Сам факт существования умеренных талибов, конечно, не вызывает сомнения. Можно вспомнить, что президент Карзай в 1990-е гг. поддерживал деятельность талибов, в которых видел силу, способную прекратить междоусобицу в стране, но затем порвал с ними отношения. Проблема усугубляется и тем, что отсутствует четкая дефиниция, которая позволяла бы вычленить «умеренных» в талибской среде. Но главное препятствие заключается именно в том, что в «Талибане» господствует отнюдь не умеренный мейнстрим. Руководство талибов, в частности их духовный вождь мулла Омар, отвергло все предложения Карзая о переговорах, требуя полного и безоговорочного вывода всех иностранных войск из Афганистана в качестве первого шага к возможному диалогу. Понятно, что на такой шаг Карзай пойти не может, поскольку в этом случае его режим окажется перед непосредственной угрозой гибели. Даже те представители «Талибана», которых можно позиционировать как «умеренных», ставят главным условием диалога с властями вывод иностранных войск из Афганистана (см., например, интервью, которое дал французскому изданию Le Figaro Вакиль Ахмед Мутавакиль, бывший министр иностранных дел талибского правительства (1995–2001 гг.) и один из ближайших советников муллы Омара[278]). Менее категоричен лидер «Исламской партии Афганистана» г. Хекматиар, не являющийся представителем «Талибана», но ведущий вооруженную борьбу против кабульского правительства: он в качестве условия для переговоров выдвигает требование заменить войска западной коалиции на контингенты из мусульманских стран.

Кроме того, проблема заключается и в том, что многие реальные лидеры талибов занесены Соединенными Штатами в списки разыскиваемых лиц. Что делает перспективы переговоров – даже при наличии доброй воли с их стороны – крайне маловероятными.