Террорист

— В компании репортеров. Позвать ее?

— Не надо. Мне нужно сходить в гримерную, но я сама справлюсь.

— Ладно. — Белов кивнул Туркину. — Проводи. — Улыбнулся Татьяне. — Мы не хотим, чтобы вас задавили в толпе.

Люди расступались перед Татьяной, поднимали бокалы, а по пятам за ней следовал Туркин.

Подойдя к гримерной, Татьяна открыла дверь.

— Надеюсь, мне позволено заняться туалетом без посторонних?

— Раз вы настаиваете, — усмехнулся Туркин.

Закрыв за собой дверь, Татьяна скинула туфли, расстегнула молнию на платье. Оно с мягким шорохом упало к ее ногам. Достала из сумочки спортивный костюм, облачилась в него, сунула ноги в замшевые тапочки. Схватив плащ и сумку, прошла в туалет, закрыла двери на задвижку.

Окно из туалета выходило в маленький дворик Консерватории. Татьяна открыла его, взобралась на подоконник и прыгнула в темноту. Подняв воротник плаща, побежала к калитке.

В глубине улицы Мадрид показалось свободное такси. Татьяна подняла руку.

Глава восьмая

Девлин смотрел по телевизору ночной фильм, когда зазвонил телефон.

— Профессор Девлин?

— Да.

— Это Таня. Татьяна Воронина.

— Где вы находитесь?

— На Северном вокзале в Париже. У меня в распоряжении лишь пара минут. Сажусь на ночной поезд до Ренна.

— Значит, вы все-таки передумали. Прекрасно. Я сообщу в Лондон. Позвоните мне из Ренна. Желаю удачи.

Девлин набрал номер Фергюсона.

— Таня Воронина только что позвонила мне с Северного вокзала. — Девлин рассказал о предполагаемом маршруте Ворониной и добавил — Необходимо обеспечить прикрытие. Кагэбэшники сделают все возможное и невозможное, чтобы перехватить ее.

— Это уж точно. Оставайся у телефона, я перезвоню.

Фергюсон тут же связался с Фоксом.

— Гарри? Давайте быстро сюда. Появилась срочная работенка.

* * *

Кассейн работал у себя в кабинете над воскресной проповедью, когда чувствительный сенсор, соединенный с аппаратурой на чердаке, выдал сигнал. Пока он добрался до чердака, Девлин уже закончил разговор. Отмотав пленку, Кассейн внимательно прослушал запись. Спустился в кабинет, набрал номер Черного.

— Ты один?

— Да, собираюсь ложиться спать.

— У нас неприятности. Слушай внимательно.

Черный выслушал.

— Что мне следует предпринять? Дело, кажется, совсем худо.

— Переговори сейчас же с Любовым. Пусть он немедленно свяжется с Беловым в Париже. Они еще могут задержать ее.

— А если нет?

— Тогда это будет моей заботой.

Кассейн налил себе виски и подошел к камину. В плещущих отблесках огня он вновь увидел ее маленькой девочкой под проливным дождем — как много лет назад. Зачем, ну зачем, черт побери, он застрелил тех ублюдков — политических? И почему среди них оказался ее отец…

* * *

Только через четверть часа Туркин сообразил, что происходит что-то неладное. Вбежав в гримерную, он обнаружил, что дверь в туалет заперта. Несколько раз настойчиво постучав и не получив ответа, капитан плечом выбил дверь. Настежь открытое окно все объяснило.

Туркин спрыгнул во двор и выбежал на улицу Мадрид. Девушки и след простыл. Он был вне себя от гнева — карьера рушится, может, сама жизнь поставлена на карту из-за какой-то вздорной соплячки…

Белов допивал очередной бокал шампанского, мило беседуя с министром культуры, когда Туркин взял его за локоть.

— Простите, что прерываю, можно вас на два слова?

Он отвел полковника в укромный уголок и сообщил неприятную новость.

* * *

Полковник Белов был не из тех, кто рыдает над сбежавшим молоком. Вернувшись в посольство, он тут же приступил к допросу Натальи Рубиновой.

— Я вас спрашиваю еще раз, товарищ Рубинова, она что-нибудь вам говорила? Только вы можете иметь хоть какое-то представление о ее намерениях.

Наташа заплакала.

— Я в полнейшей растерянности, так же, как и вы, товарищ полковник.

Белов кивнул Туркину, тот подошел, с силой толкнул ее в кресло и схватил за горло. Наталья захрипела задыхаясь.

— Я вас снова спрашиваю, — мягко проговорил Белов. — Будьте благоразумны, я сам ненавижу такие методы, но…

Туркин разжал железные пальцы. Боль, ненависть и унижение обожгли женщину. Она поняла, что никакие пытки не заставят ее проговориться.

— Пожалуйста, прекратите! Клянусь вам, я ничего не знаю! Ничего!

Она снова захрипела, забилась в кресле от нестерпимой боли. Белов махнул рукой.

— Хватит. Она говорит правду. С какой стати ей лгать?

Рубинова скрючилась в кресле, всхлипывая и утирая слезы. Туркин спросил:

— Что теперь, товарищ полковник?

— Все аэропорты уже перекрыты. Улететь у нее нет возможности.

— А Кале и Булонь?

— Я уже отправил туда людей. Они будут там до отхода утренних паромов.

Шепилов, который вообще говорил крайне мало, тихо сказал:

— Простите, товарищ полковник, а не попросила ли она убежища в английском посольстве?

— Возможно. Но с июня прошлого года мы следим за входами в посольство с помощью скрытых камер с инфракрасной подсветкой. Определенно можно сказать, что пока она там не появлялась.

В комнату вошла Ирина Вронская.

— От Любова из Дублина. Лично вам, товарищ полковник. Срочное сообщение. Первая линия.

Полковник взял трубку секретной связи, выслушал сообщение.