Террорист в погонах

– Зеленую машину?

– Да, длинную, как коробка с круглыми углами.

– Коробка с круглыми углами? – не понял Коробанов.

– Еще доктора на таких ездят, – объяснял чабан.

– Микроавтобус, – догадался Коготь-старший.

– Это я уже не знаю, – улыбнулся чабан, показав свои пепельно-серые зубы.

– Ну ырахкмат, – поблагодарил его Коготь-старший.

Он развернул свой автомобиль и помчал его по пересеченной местности к грунтовке, туда, где их ждал экипаж второго внедорожника.

На развилке два черных, сияющих на солнце джипа «Чероки» повернули к горам, заросшим хвойным лесом. Эти горы на самом деле были небольшие, и правильнее было бы их называть холмами. Просто лес создавал иллюзию, что они чуть выше, чем есть на самом деле.

– Что за микроавтобус? – подумал вслух Коготь-старший.

– А что, если они сельскую «Скорую» угнали… – предположил Коробанов. – И врачей в заложники забрали. Или еще черт его знает что могли с ними сделать.

– Бритвой по горлу и в колодец, – заржали на заднем сиденье.

– Че несете, – сказал Коготь-старший, – это же на моей территории. Все ж на нас погонят. Поедем, разберемся.

– Просто, нах, маньяки какие-то, – подливал жару в огонь конопатый мужик, что находился за спиной у водителя. – Лепил повязать. Да я их теперь голыми руками задушу.

– Слышь, Рыжий, я сделаю это первый, – сказал его сосед, весь до самых ушей сине-зеленый от татуировок, за что получил погремуху Огурец.

– Я вот что скажу, – выдал сидевший справа от Огурца лысый, с красным лицом амбал. – Здесь нашему человеку солнце слишком в затылок стреляет. Вот крыша и съезжает. Это нам, что здесь родились, наплевать на солнце, а вояк сюда пригоняют чуть ли не с тундры. Вот их и дуреют…

– Это ты, Черепан, здесь родился. А я приехал сюда бабки делать, – сказал Коробанов.

– Ну ты в Киргизии уже как свой, давно прижился, – ляпнул его по плечу Огурец. – И башню тебе не заклинит.

– Уже заклинило, – сказал Коготь-старший.

Все, кроме Коробанова, заржали.

– Опаньки-опаньки… Чей-то тута-ка в лесок тащили. – Коготь-старший притормозил. – Вон, видишь, земля изрытая.

Внедорожники остановились. Мужики вышли из автомобилей, дверями старались не хлопать.

Коробанов подошел к изрытой земле. Нагнулся, внимательно посмотрел на следы.

– Это она! – воскликнул он.

– Тихо, – приставил палец к губам Коготь-старший. – Кто она?

– Моя тачка. Вон покрышки еще зимние.

– Зимние, в мае?

– Да, блин, верчусь как собака в колесе…

– Белка… Всем внимание, – предупредил своих молодчиков Коготь-старший. – Суки близко.

– Охота началась! – прошептал Сова. – С кем поспорить, я первый маслину одному из уродов всажу.

– Давай со мной, – предложил Рыжий.

– И со мной, – прошептал Черепан.

– Эй, пока они не начнут, первым не стрелять, – остудил запал Коготь-старший, – мы не знаем точно, кто там.

– Я, типа, десантуру не узнаю. Как увижу – кумпал ему развалю, – сплюнул на землю Коробанов.

– Вперед, и тихо. Хоронимся за деревьями, – скомандовал Коготь-старший. – Малой, останешься у машин.

– Да ты че. Я тоже хочу поохотиться.

– Я сказал! Охраняешь, чтобы не угнали.

Восемь «дутых» головорезов с автоматами, крадучись, пошли по лесу вдоль заросшей дороги.

– Э, – прошептал Черепан Сове и Рыжему, – давай забьемся, кто первый попадет, тому ты и ты по сотке.

– О, тогда я тоже в игре, – прошлепал губами Огурец, шедший на несколько шагов впереди.

– Во блин, сколько вас… Задача усложняется, – чуть громче, чтобы все трое услышали, произнес Черепан. – Той суке, что киргиза на гвоздь насадила, – маслину в зенку. Идет. И все по сотке бачей.

– Идет, – согласились Рыжий, Огурец и Сова.

– Тихо всем! – приказал Коготь-старший. – Запах! Дым. Нам туда!

30

Майор Воскобойников обошел лагерь по периметру. В лесу все было тихо. Краски дня становились приглушенными, подернутые серой дымкой – значит, подползал вечер, который в здешних краях перед наступлением темноты, словно, собираясь с силами, делал небольшую паузу и затем резко рушился на землю…

Майор с автоматом на плече тихо побрел к лесной дороге, затем вдоль нее к грунтовке.

Вдруг он отчетливо услышал звук мотора двух автомобилей. Затем звук прекратился, и до слуха Дмитрия Васильевича донеслись обрывки мужской речи. Майор Воскобойников остановился, послушал. Слова практически разобрать было невозможно. Он решил подойди поближе и, стараясь как можно тише ступать, пошел к дороге.

Восемь мужиков с автоматами сбежали с грунтовки в лес.

И внезапно до ушей майора Воскобойникова донеслось отчетливое:

– Той суке, что киргиза на гвоздь насадила, – маслину в зенку.

Сомнений у него не было – террористы заказали наемников, чтобы расквитаться с его женой.

В просвете между деревьями он заметил фигуру говорящего. Сердце у майора от волнения и ненависти подскочило к горлу, он тихо снял автомат с плеча, прицелился в ногу идущему. Он не готов был убивать людей, но ни в коем случае не мог допустить, чтобы что-нибудь нехорошее случилось с его беременной женой

– Тихо всем! Запах! Дым. Нам туда! – услышал он приказ главного.

«Нет уж!» – подумал майор Воскобойников и выстрелил.