Террористы

– До того, как вы пришли к этому директору банка, фамилию которого я, простите, прочно забыл, приходилось вам бывать в каких-нибудь банках?

– Нет, никогда.

– Почему?

– А что мне там делать? Банки существуют для богатых. Я и мои друзья никогда в такие заведения не ходим.

– Но вот вы все-таки пошли. Почему же?

– Потому, что мне понадобились деньги. Одна моя знакомая сказала, что в банке можно получить деньги взаймы. И когда этот поганый директор сказал, что есть народные банки, я подумала, что, может быть, там мне дадут деньги.

– Значит, вы пошли в тот банк, потому что верили, что там вам дадут деньги взаймы?

– Ну да. Только я удивилась, как все оказалось просто. Я даже не успела сказать, сколько мне надо.

Бульдозер, смекнув, куда клонит защита, поспешил вмешаться.

– Ребекка, – заговорил он, улыбаясь всем лицом. – Есть вещи, которые мне кажутся непостижимыми. Как это можно при нынешних средствах массовой информации не знать элементарных фактов о своем обществе?

– Это ваше общество, а не мое, – ответила Ребекка Линд.

– Вот и неправильно, – возразил Бульдозер. – Мы живем вместе в этой стране и вместе отвечаем за хорошее и плохое. Но мне хотелось спросить, как это можно не слышать того, о чем говорят по радио и телевидению, не знать того, о чем пишут газеты?

– У меня нет ни радио, ни телевизора, а в газетах я читаю только гороскопы.

– Но ведь вы девять лет учились в школе?

– В школе нам талдычили всякую ерунду. Я почти и не слушала.

– Но деньги, – продолжал Бульдозер, – деньги всех интересуют.

– Меня не интересуют.

– Где вы получали средства к существованию?

– В социальной конторе. Да мне совсем немного надо было. До последних дней.

Судья монотонно зачитал личную характеристику, которая, вопреки мнению адвоката Роксена, оказалась небезынтересной.

Ребекка Линд родилась 3 января 1956 года в семье, принадлежащей к низшим слоям среднего сословия. Ее отец заведовал канцелярией в мелкой строительной фирме. Семья была вполне обеспеченная, но Ребекка рано ополчилась против родителей, и конфликт особенно обострился, когда ей исполнилось шестнадцать лет. В школе она занималась кое-как, после девятого класса бросила учебу. Преподаватели оценивали ее познания ужасающе низко; она не была совсем лишена способностей, но они приняли своеобразное и далекое от действительности направление. Ребекка не смогла устроиться на работу, да и не очень к этому стремилась. В шестнадцать лет противоречия в семье достигли такой степени, что она ушла из дома. Отец заявил, что так было лучше для обеих сторон, поскольку в семье росли другие дети, которые в большей мере отвечали чаяниям родителей. Первое время Ребекка жила в домике на садовом участке, принадлежащем ее знакомым, и она сохранила возможность пользоваться участком после того, как ей удалось получить маленькую квартирку в старом доме в районе Сёдермальм. В начале 1973 года она познакомилась с американским дезертиром из натовских войск, и они стали жить вместе. Его звали Джим Косгрейв. Вскоре Ребекка забеременела, она мечтала о ребенке, и в январе семьдесят четвертого у нее родилась дочка, Камилла. В это время у маленькой семьи начались затруднения. Косгрейв хотел работать, но его никуда не брали, потому что он был иностранец, да еще и длинноволосый. За все годы, проведенные в Швеции, он только две недели работал уборщиком на пароме, возившем пьянчужек через Ботнический залив. К тому же он тосковал по США. У него была хорошая специальность, он рассчитывал, что вполне сможет обеспечить себя и семью, только бы вернуться на родину. В начале февраля Косгрейв связался с американским посольством и заявил, что готов добровольно вернуться, если ему дадут необходимые гарантии. Стремясь залучить его на родину, ему обещали, что наказание будет чисто формальным; кроме того, разъяснили, что его охраняет соглашение, подписанное со шведским государством. Двенадцатого февраля он вылетел в США. Ребекка рассчитывала выехать следом в марте, поскольку родители Джима обещали помочь деньгами. Но шли месяцы, а от Косгрейва – ни слуху ни духу. Она пошла в социальную контору, там ей ответили, что ничего не могут поделать, так как Косгрейв – иностранный подданный. Тогда Ребекка решила сама поехать в США, чтобы выяснить, что же произошло. Обратилась в банк за деньгами; чем это кончилось – известно.

Характеристика в целом была положительной. Ее составитель отмечал, что Ребекка хорошо заботилась о ребенке, не предавалась никаким порокам и не проявляла преступных наклонностей. Ей присуща исключительная честность, но она несколько не от мира сего и во многом чересчур легковерна.

Вкратце был охарактеризован и Косгрейв. По словам знакомых, он был целеустремленным молодым человеком, отнюдь не склонным пренебрегать своим долгом и нерушимо верившим в счастливое будущее для себя и своей семьи в США.

Пока зачитывалась характеристика, Бульдозер Ульссон пристально изучал одну из своих папок и красноречиво поглядывал на часы.

Наконец он встал, чтобы произнести заключительную речь.

Рея, прищурясь, наблюдала за ним.