Терроризм. Война без правил

Она длилась почти столько же, сколько вся операция, – две с половиной минуты. Громким, ясным, решительным голосом я должна была назвать свое имя – Патриция Херст, подпольную кличку – Таня и объявить, что происходит не ограбление, а экспроприация капиталистической собственности в пользу Объединенной освободительной армии, которая ведет войну против Соединенных Штатов от имени всех бедных и угнетенных людей, что я вступила в ООА добровольно и сражаюсь вместе с ними по собственной воле.

Для совершения революции, объявил Чинкве, ООА должна разделиться на три группы, по три члена в каждой, основываясь на их сильных и слабых личных качествах. Группы должны действовать как совершенно независимые, самообеспечивающиеся единицы, совместно тренирующиеся и действующие. Когда мы выходили на улицы, мы должны были идти каждый своим путем, не встречаясь, за исключением временных военных совещаний всех групп ООА. Каждая боевая группа должна вербовать сообщников и перестраиваться с тем, чтобы стать полным боевым отрядом.

Наша следующая боевая операция должна была быть самой значительной, заявил Чинкве, поскольку мы обязаны развивать революцию, вступая на путь “поиска и разрушения”, стреляя и убивая полицейских. По ночам мы должны рыскать по улицам, охотясь на полицейских. Везде, где мы натолкнемся на них, – на постах или в полицейских машинах, мы должны открывать пулеметный огонь и затем исчезать в ночи. Так выглядит настоящая партизанская война. ООА должна нападать только на полицейских и других врагов народа. Пройдет время, и народ осознает нашу миссию и будет укрывать боевые группы ООА в своих домах. Другие присоединятся к нам, когда все это начнется.

Укрывшись в сыром темном убежище, мы жили в своем собственном мире. Смерть витала в спертом воздухе этого убежища. Чаще, чем когда-либо раньше, все говорили о смерти. Не проходило ни дня, ни ночи, чтобы кто-нибудь не упомянул о смерти, а другие сразу же подхватывали эту тему. Они не только считали, что смерть прекрасна. Она стала для них необходимостью. Единственный способ для ООА доказать в конце концов людям серьезность своих намерений – это умереть за дело, которому они служат».

Что там было на самом деле – не очень понятно. Дело в том, что, когда террористов повязали, родственники Патриции Херст стали ее «отмазывать» от тюрьмы. Возможности у них были. Так что суд вынес решение, что Патриция вступила в террористы под угрозой смерти. По ее рассказу об ограблении это заметно? Согласитесь, не очень. Да и вообще – только полный кретин поведет на операцию запуганного человека, который может в решительную минуту всё сорвать. А уж дать ему в руки оружие… Впоследствии приплели к этому и «стокгольмский синдром» – это когда заложники, движимые

страхом за свою жизнь, начинают испытывать к террористам странную симпатию. Случай с Херст – явно не из этой серии… Всякая там «промывка мозгов» – это из области фантастики. Нет, «промыть мозги» можно. Разнообразные сектанты сегодня это замечательно делают. Но для этого требуется немного больше времени, и не условия подполья… К тому же необходимо желание «клиента». В те же «Свидетели Иеговы» никого за шкирку не тащат – сами идут.

Между тем объяснение лежит на поверхности. Кто такая была Патриция Херст? Представительница «золотой молодежи», у которой с детства все было! Скучно было девушке. А тут такое интересное приключение. И ведь Патриция, наверняка, не сомневалась, что в случае чего папа ее «отмажет». Что и случилось. Кстати, вспомним, сколько детей из богатых семей шли в народовольцы и эсеры.

«Патриции – Тане сейчас пятый десяток. В 2000 г. она получила от умершего отца огромное наследство – около миллиарда долларов. Причем, по завещанию отца, 100 тысяч она обязана прокутить как можно быстрее. Бывшая террористка живет в Коннектикуте со своим мужем (ее бывшим охранником) и двумя детьми. Недавно она снялась в кино, сыграла присмиревшую мать партизана в картине Джона Уотерса, режиссера нашумевшего в свое время фильма “Мамочка-маньячка”».

(М. П. Требин)

* * *

Уже к 1974 году терроризм в США практически сошел на нет. Те террористы, которых не отловили и которые не отошли от своих идей, превратились в болтливые карликовые левацкие организации. К примеру, это произошло с «везерменами».

Достижения же террористов мягко говоря сомнительные. Именно с той поры начала победное шествие, не к ночи будь помянута, «политкорректность». И это понятно. Призрак «Черной революции» американцев всерьез испугал. И бросились в иную крайность. Американцы не меньше, чем русские, склонны к крайностям. Кстати, оттуда же идут «права сексуальных меньшинств» и прочее безобразие. Другое дело, что хотели леваки совсем не этого. Но уж что вышло…

А в Европе в 1974 году все только начиналось…

Глава 3 Три поколения RAF