Терророгенная угроза современному миропорядку в контексте управляемости и противодействия

Отдельного внимания с точки зрения определения генезиса современного международного терроризма заслуживает такая категория современных международных отношений, как международное военное вмешательство. Само научное обоснование правомочности подобного вмешательства связано с такими теоретиками, как Л. Эксуорси, Г. Саламе, В. Зартман[72], и основано на идее того, что при глобализации государство частично теряет способность к всестороннему обеспечению безопасности человека. Это в свою очередь требует вмешательства извне международными силами. Основным отличием военного вмешательства от миротворческих операций является то, что в последних вооруженные силы применяются как ограниченная мера обеспечения мирного процесса. В военном же вмешательстве широкомасштабное применение военной силы является основным содержанием. При этом цель вмешательства – нанесение военного поражения противнику и принуждение его либо к выполнению политических требований или к свержению политического режима. Под вмешательством в международных отношениях понимается любое действие, посредством которого один субъект вторгается в компетенцию и прерогативы другого.

Возникновение и развитие этого феномена связано с окончанием холодной войны. Целью таких действий всегда является принуждение определенных государств к изменению своей внешней или внутренней политики. Яркими примерами этого служат вторжения в Ирак 1991, 2003 гг., бомбардировки Югославии в 1999 г., вторжение в Афганистан 2001 г., в Ливию 2011 г. Конец 20 века был связан, в том числе, и с попытками создания международного правового механизма такого вмешательства. Он был создан решением Совета Безопасности ООН 1991 г. по международному вооруженному вмешательству в Ираке для отражения агрессии Багдада против Кувейта и продолжен рядом решений Совета о необходимости применения военного вмешательства в связи с событиями в Сомали и Руанде, Гаити. Но уже к моменту попытки западного сообщества использовать данный механизм для легитимизации вооруженной агрессии в отношении Югославии, он стал давать сбои, разрушив единство в ООН при принятии соответствующего решения. За этим последовало краткосрочное восстановление международного консенсуса для свержения режима талибов в Афганистане. Однако механизм принятия в ООН решения был фактически разрушен нелегитимным военным вторжением США в Ирак, то есть он, на сегодняшний день, демонтирован вмешательством в ту же страну, вмешательством в дела которой был создан, хотя попытки его восстановления предприняты в ходе операции в Ливии.

Проблема международного вооруженного вмешательства состоит в том, что оно имеет две стороны. При разных обстоятельствах оно может быть как средством противодействия угрозам международной безопасности, так и одной из таких угроз. Причем международное военное вмешательство должно оцениваться как элемент террористической угрозы при уничтожении мирных жителей, гражданской инфраструктуры, уничтожении политического руководства и создании атмосферы страха в стране и вопреки воле легитимного правительства страны. Оценка таких действий должна производиться и с позиции законодательства страны, и с позиции международных актов. Однако определенные сложности представляет определение военного вмешательства в качестве террористического при отсутствии законного правительства, в случаях, например, Сомали. С 1991 г. в стране отсутствует какая-либо центральная власть, развивается сепаратизм отдельных районов, другие контролируются вооруженными группировками соперничающих кланов. В 1992 г. совместные вооруженные силы США и Пакистана по мандату Совета Безопасности ООН попытались урегулировать ситуацию в стране, в чем потерпели неудачу. За время конфликта в Сомали погибло около 350 тыс. человек[73]. В подобной ситуации оценка вмешательства внутренним законодательством невозможна.