Терской Фронт

– Перед большим наступлением, – отвечаю я, чувствуя нехороший холодок, пробежавший по спине.

На следующий день Костылев зашел снова.

– Я буквально на секунду, – прямо с порога предупредил он. – Дел по горло. А к тебе тут один человек сильно в гости просился. Только табуретом в него не метни с ходу, ладно? Да, и еще, о том, кто ты на самом деле, он не знает. Мы сказали – наш человек с задания возвращался. Все, больше ему знать не нужно.

Капитан оборачивается и зычным голосом командует кому-то в дальнем конце коридора:

– Впускай, пусть проходит.

Буквально через полминуты в узкую щель между могучей фигурой капитана и дверным косяком протискивается дед Тимоха собственной персоной. Выглядит это довольно комично, но я специально напускаю на себя суровости.

– Ну, здорово, Павлик Морозов! Я гляжу, ты сильно постарел. Вот только замашки все те же.

– Слушай, Мишань, давай без обид, а? Я понимаю, некрасиво получилось, но и ты меня понять должен…

– Конечно, конечно. Как сказал Иуда, тридцать сребреников – это тоже деньги.

– Миш, да я…

– Да ладно тебе, Тимофей Владимирович, не мороси. Все я понимаю, не маленький. Мы с Исмагиловым на эту тему уже общались, пришли к выводу, что ты молодец.

– Так что, – уточняет комендант, – драться, значит, не будешь?

– Не, не буду, – отвечаю я, – солдат ребенка не обидит.

– Ну, тогда я пошел, а то всяких забот, в самом деле – во, – Костылев чиркает себя ладонью под подбородком, обозначая высокий уровень своей занятости.

После того как комендант ушел, оставив нас вдвоем, Старосельцев присаживается на табурет, стоящий рядом с моей койкой.

– Чего хотел-то, Владимирыч?

– Да тут, Миш, такое дело… Ни Оксана, ни Егор о том, что случилось, ничего не знают. Вот я и хотел тебя попросить, пусть так и останется. Ты ведь для них герой. Оксанка так вообще всю плешь мне проела, чего, мол, Михаил в гости не заходит. Да и Егорка о тебе спрашивал, когда я его в больнице навещал, привет велел передавать, как увижу. Ты уж не говори им, ладно?

– Погоди, Тимофей Владимирыч, меня ж прямо перед твоим лабазом крутили. Как же они не в курсе-то?

– А с чего им в курсе быть? Егор в больнице, Оксана – на рынке была. Взяли тебя хоть и коряво, но быстро и без пальбы. Никто ничего и понять не успел. Так что?

– Ладно, не скажу. Ты ж не из вредности душевной, а токмо для пользы дела. Думал – шпиёна изловил.

– Слушай, ну, может, хватит уже на больной мозоли прыгать? И так не шибко-то весело себя чувствую: ты мне и детям моим жизни спас, а я тебя в кутузку упек.

– А если б все это хитрой попыткой внедрения агента было? Нет, все ты сделал правильно, не терзайся. Егору с Ксюшкой от меня ответный привет. Как поправлюсь – обязательно в гости заскочу.

– Ну, вот и хорошо, – заметно повеселел Старосельцев. – Побегу я тогда. А в гости – милости просим.

Несмотря на все уверения доктора, из палаты меня выпустили только через неделю. А швы снять пообещали еще через десять дней, если проблем с заживлением никаких не будет. Перед тем как отпустить на волю, меня опять навестил Исмагилов.

– Так, Михаил, вещи мы твои в гостиницу вернули. В качестве извинений за причиненные неудобства оплатили тебе номер на месяц вперед. Наемники официально, – он выделяет голосом последнее слово, – знают только, что ты некоторое время гостил у нас. Неофициально – гораздо больше, «легенда» тебе уже обеспечена. Ты наемник, издалека, с северной границы. Там неспокойно, с зараженных территорий частенько нападения бывают. Армия сама не справляется, вольные стрелки привлекаются широко. Новых людей там всегда много, да и гибнет народ частенько. Так что отследить тебя будет сложно, даже если очень постараться. Выполнял задание СБ. Какое и где? Что называется, если расскажу – придется тебя убить. «Коридор» для выхода тебе готовили совсем в другом месте, но ты уходил нештатно, поэтому оказался у нас. Мы о тебе не были поставлены в известность, а ты не имел права контактировать с нами. Вот мы и «перебдели». Теперь разобрались, но ты на СБ крепко обижен и работать с нами больше не желаешь. По крайней мере пока. Решил задержаться в наших краях. Так сказать, отдохнуть и подлечиться. Утечку этой информации мы организовали очень аккуратно. Убивец уверен, что мы о его «осведомленности» в твоих делах не знаем. Вот пусть в этой уверенности и остается. Ну а ты, Миша… Что тебе сказать? Обустраивайся и живи, как тебе нравится, в рамках закона, конечно. Совсем на произвол судьбы мы тебя не бросаем. Если что, можешь рассчитывать на нашу помощь. А еще лучше – поступай на службу. От лица командования ОГВ предлагаю тебе должность командира взвода в разведроте или ОсНазе и звание лейтенанта. После соответствующего тестирования, конечно. Но, думаю, с этим у тебя проблем не будет. Мужик ты здоровый, тренированный, а судя по личному делу, еще и неглупый. Сколько там у тебя курсов института?

– Три.