Терция (СИ)

И не смотря на то, что со дня той страшной трагедии утекло много воды, Секст держал свое слово. Однако события складывались для Рима не самым лучшим образом. Гениальный Ганнибал наступал, разбив римские легионы, уверенным броском от Альп к самому Риму. Его брат Газдрубал, разбив десант, высадившийся в Северной Африке, перебросил войска в Италию и наступал с юга. Очень скоро вечный город окажется окружен пунийскими войсками. Консул Сципион предложил заключить с Карфагеном мир, некоторые сенаторы его поддержали, но только не Тарквиний Коллатин, гордый и неуступчивый.

Секст поклонился старому другу в знак приветствия. Коллатин обнял старика.

- Как твоя поездка в Сиракузы? - поинтересовался Секст. - Ты переговорил с тем геометром.

- Гиерон подтвердил, что не изменит союзническим обязательствам и продолжит держаться Рима. Но по его словам, народ утратил к нему доверие, а знать плетет интриги за его спиной. Он опасается, что может быть свергнут, - ответил Тарквиний

- Пуниец этим воспользуется, - сказал Секст, намекая на Ганнибала. - Он попытается смутить народ и поднять восстание.

Тарквиний кивнул, в знак согласия с другом.

- Означает ли это, что мы на грани поражения в этой войне? - решился, наконец, задать ключевой вопрос Секст.

Тарквиний с раздражением посмотрел на сенатора.

- Ты полагаешь, что мир будет лучшим решением в этой ситуации? - спросил Коллатин друга. Секст начал было отвечать, но Тарквиний продолжил, давая понять, что вопрос был риторический. - Пуниец выдвинет условия, которые мы не в состоянии выполнить, он потребует Сицилию и Корсику, он может потребовать южные земли, пойдем и на это? Тогда он потребует Рим и головы консулов - удовлетворим это требование тирана? Плененные карфагеняне рассказали мне удивительную историю. Ганнибал дал клятву, что всю свою жизнь будет бороться с Римом и его народом. Понимаешь Секст, почему я требую продолжать войну? Если сейчас будет мир, мы уже никогда не оправимся от поражения! - воскликнул Коллатин.

- Но Тарквиний, наши легионы истощены, союзные племена взбунтовались. Пуниец вот-вот подойдет к стенам Рима, что будем делать тогда? У нас есть возможность заключить мир с гордо поднятой головой. Да мы проиграли, но вернем лишь то, что потеряли пунийцы в прежнюю войну. Свои территории мы сохраним, приобретем новые земли, захваченные у варваров, будем расширяться на Балканы. Поражение не сломит Рим, его сломит продолжение войны.

- Неужели даже ты, Секст, мой верный и преданный друг, не способен увидеть очевидных фактов? Эта война решающая. Если мы уступим, Ганнибал поведет пунийцев вглубь Иберии, он доберется и до Галлии. Мы сами вручим в его руки Сицилию, где развернутся силы Карфагена и откуда Пуниец поведет свои войска на Рим в следующей войне, не дав нам оправиться от тяжелого поражения. Я понимаю этого человека - он дал клятву, и станет следовать ей до тех пор, пока не исполнит. Погибнет или Рим, или Ганнибал, третьего не дано.

- Что же, смерть Ганнибала возможно устроить, а совет старейшин не станет настаивать на продолжении войны. Они продажны, их верность легко купить, это и погубит Карфаген впоследствии.

- Если мы заключим мир, Карфаген не погубит ничто, - возразил Тарквиний. - Прости Секст, но все твои доводы я уже прокручивал у себя в голове, сотни раз возражал сам себе и сотни раз убеждался - единственной верным решением будет решение о продолжении войны. Если ты и впредь собираешься следовать клятве, данной много лет назад, и поддержишь меня в сенате, я буду благодарен.

- Можешь считать мою клятву ганнибаловой, - усмехнувшись, ответил Секст.

- Смотри, как бы это не прижилось, - пошутил Тарквиний.

- Хоть я с тобой и не согласен, но поддержку окажу. Однако сенатор Сервилий не так сговорчив, как я. Он набирает поддержку, и шансы его стать новым консулом укрепляются. Боюсь, что он добьется своего в скором времени.

- Старый любодей? Неужели сенат настолько выжил из ума, что проголосует за развратника?

- О семейных ценностях забывают, когда речь идет о политике, тебе ли этого не знать, дорогой Тарквиний, - Секст намекнул на те слухи, что поползли после исчезновения Лукреции. Якобы неверную жену Коллатин похоронил заживо, а слухи об ее самоубийстве сочинил, чтобы сохранить репутацию семьи.

Тарквиний нахмурился. Видимо слухи эти вызывали у него неприятные воспоминания. Секст счел за благо вернуться к разговору о Сервилии.

- Как бы там ни было, но Сервилий пользуется поддержкой, к тебе не прислушаются, - сказал Секст.

- Народ меня поддержит. А Сервилия я постараюсь уговорить, отправлюсь к нему сегодня же, - заявил Коллатин.

- Не убедишь, - отрицательно покачал головой Секст. - Он неуступчив.

Коллатин сделал вид, что задумался, но на самом деле он хотел вернуться домой, увидеть Терцию. Тарквиний был уверен, что дочь справилась с его поручением, он хотел услышать подробности. Слишком долго Сервилий вставлял ему палки в колеса, мешал буквально во всем. Теперь, когда Коллатин переиграл его, Тарквиний должен был услышать рассказ о последних минутах жизни его врага.