Тесак, Фургал и другие. «Странные» смерти, дела и быт в российских тюрьмах

Преступление, которое вменяют Заречневу, тот якобы совершил, будучи президентом этого фонда. И вот генералы стали рассказывать то, о чем мало кто имеет представление. Подобные фонды, оказывается, создавались с двумя целями — помощь сотрудникам, попавшим в бедственное положение (особенно пограничникам), и отслеживание движения в криминальном мире. Последнее особенно интересно. В фонды, по их словам, приходили бандиты, которые тяготились своим прошлым, искали «крышу» и возможность «обелиться». Так что спецслужбы получали возможность полностью их контролировать. Часто фонды (в частности, заречневский) оплачивали то, что не могло позволить государство, — агентские деньги тем, кто внедрялся в ОПТ. Были случаи, когда сами фонды направляли туда людей. Через эти структуры вели переговоры чекисты и криминальные лидеры. Ну и вообще много-много всего интересного происходило в недрах таких эфэсбэшных фондов. Заречнев, как выяснилось, будучи президентом «Правопорядок Центр», являлся действующим, прикомандированным сотрудником управления «М», то есть находился при исполнении.

«По документам проходил как уже уволившийся, то есть конспирация была серьезная», — объясняли выступающие на суде коллеги. И расскажут, как он, работая в фонде, перекрыл один из каналов поступления наркотиков и оружия в страну.

И все же былые заслуги не могут спасти от наказания за преступление.

— Но вот было ли оно? — рассуждает ветеран-муровец Алексей Дарков, который для того, чтобы выступить официальным защитником Заречнева, получил статус адвоката. — Вот что произошло на самом деле, на мой взгляд. Единственный крупнейший банк в регионе начали «глушить» — пошли постоянные проверки и обыски (правоохранители о них громко объявляли, и вкладчики забирали деньги). Николай Кран, который создал банк и у которого рушился бизнес, начал искать методы защиты. Появились люди, которые готовы были ему помочь, в том числе за деньги. Они бегали по кабинетам и инстанциям, добежали до Заречнева. Но тот ничего им не обещал. Однако все контакты были зафиксированы, а УСБ ФСБ очень нужен был Кран, чтобы тот дал показания на экс-губернатора Хорошавина. В итоге образовалось цепочка Хорошавин-Кран-Заречнев. И Кран нужные следствию показания в конечном итоге дал, а потом неожиданно, умер.

Сам Заречнев никаких показаний на Хорошавина дать не мог, потому что не был с ним лично даже знаком. Но он действительно оказался очень важным звеном в громком деле против экс-губернатора. А если говорить по-простому — полковника, несмотря на все его былые заслуги, отдали на заклание ради того, чтобы посадить Хорошавина.

Связь с делом Хорошавина многие уловили сразу — полковника и губернатора арестовали почти одновременно, оба сидели в одном СИЗО. Изначально следствие предполагало, что деньги Заречневу за помощь банку предлагали те же люди, которые давали взятки Хорошавину, — то есть бизнесмен Кран и его знакомые, выступавшие в роли посредников. А еще в деле появился эпизод с главой УФСБ по Сахалинской области генералом Игорем Стручковым. Дескать, «ходоки» просили сместить его, поскольку он якобы создавал всякого рода проблемы Хорошавину. Просители действительно приходили и имя Стручкова называли и даже приносили на него некий «компромат», но Заречнев «послал их лесом». В итоге все обвинение строилось на показаниях одного человека, ранее задержанного по другому преступлению. Но даже он на очной ставке не подтвердил, что Заречнев собирался снимать Стручкова и помогать в передаче взятки на эти цели.

Вставшие на защиту полковника ветераны спецслужб уверены, что все произошедшее с Заречневым — примета времени. И добавляют, что пришли на суд, чтобы показать: старая гвардия как жила, так и живет другими ценностями. Она и сама не сдается, и своих не сдает. Только изменит ли это что-то в судьбе пожилого полковника?

Справка: К моменту публикации книги Владимир Заречен был уже на свободе. Автору этих строк он рассказал, что в СИЗО к нему приходили чекисты и просили дать показания на одного из генералов, который должен был возглавить Управление «М» ФСБ России. «У нас на это место другая кандидатура», — пояснили они. Возможно, большой срок (8 лет строго режима) был еще и результатом отказа от такого «сотрудничества».

Как тренер Лазутиной оказался в тюрьме