Тесей против Ильи Муромца. (СИ)

  - Герой - это человек, самостоятельно пришедший к смирению. Но смирению с чем? Именно это и является той загадкой, что мы должны разрешить сегодня, и основной миссией, историческим подвигом героя. Как указывает профессор Арнольд Д.Тойнби в своем шеститомном исследовании законов подъема и гибели цивилизаций, раскол души, раскол общества не может быть разрешен никакой схемой возврата к добрым старым временам (архаизм) или программами, обещающими построение идеального предполагаемого будущего (футуризм), ни даже самой реалистичной, практической работой, направленной на то, чтобы снова сплотить воедино распадающиеся элементы.

  Только рождение может победить смерть - рождение, но не возрождение старого, а именно рождение нового. В самой душе, в самом обществе - чтобы продлить наше существование - должно длиться 'постоянное рождение' (палингенез), сводящее к нулю непрерывное повторение смерти. Ибо если мы не возрождаемся, то именно наши победы вершат работу Немезиды: роковой исход вырывается из - под личины нашей собственной добродетели. Значит мир - это западня; война - западня; перемены - западня; постоянство - западня.

  Когда приходит день победы нашей смерти, она настигает нас; и мы ничего не можем сделать, кроме как принять распятие - и воскреснуть; быть расчлененными, а затем возродиться'.

  Цель и задача героя - это смириться с тем, что ему нужно будем ради блага всеобщего погибнуть и снова возродиться к жизни новой. В этом есть основной урок героизма, считает Кембел. Наверно это так и есть. Наша жизнь это цепь смертей нашей личности и её новых возрождений. Умирает в нас в самом начале ребенок, потом подросток, потом молодой человек, а потом уже умираем и мы сами. Пока мы возрождаемся, мы и живем. Так же умирают и наши герои. Они одни в детстве, в юности они иные, а в старости их уже и нет вовсе.

  И дальше же Кембел продолжает - "Тесей - герой, сразивший Минотавра, попал на Крит извне как символ и орудие поднимающейся греческой цивилизации. Это было явление живое и новое. Но принцип возрождения можно поискать и найти и в пределах империи самого тирана. Профессор Тойнби использует термины detachment (отрешенность) и transfiguration (преображение) для характеристики кризиса, результатом которого является достижение более высокого духовного уровня, делающего возможным возобновление сознательной работы.

   Первый шаг - отрешенность, или уход, заключается в радикальном переносе ударения с внешнего на внутренний мир, с макро - на микрокосм, в отступлении от безрассудств мирской пустоши к спокойствию вечного внутреннего царства. Но, как нам известно, из психоанализа, именно это царство является детским бессознательным. Это - то царство, в которое мы вступаем во время сна. Мы вечно носим его в самих себе. В нем находятся все великаны - людоеды и таинственные помощники из нашей детской, вся магия нашего детства.

   И что более важно, все потенциальные возможности жизни, которые мы так и не смогли реализовать, став взрослыми, все эти наши другие 'я' тоже находятся там; ибо подобные золотые семена не погибают. И если бы лишь часть от общей суммы всего утерянного можно было вынести на свет дня, то мы бы почувствовали удивительный прилив сил, яркое обновление жизни.

   Мы бы возвысились в наших достоинствах. Более того, если бы нам удалось вынести на свет нечто забытое не только нами самими, а всем нашим поколением или даже всей нашей цивилизацией, то мы действительно могли бы стать благодетелями, героями культуры настоящего - фигурами не только локального, но и всемирного исторического момента. Короче говоря, первая задача героя состоит в удалении с мировой сцены вторичных следствий в те каузальные зоны психики, в которых действительно скрыты все проблемы; в прояснении имеющихся там проблем, в разрешении их для самого себя (то есть в том, чтобы сразиться с демонами детской его собственной культуры) и в прорыве к неискаженному, непосредственному восприятию и ассимиляции того, что К.Г.Юнг назвал 'архетипными образами'. Этот процесс известен в индуизме и буддизме как viveka, 'установление различия'.

  Резюмируя, скажем, что Герой мифа, чаще всего выступает как наше, подлинное 'Я'. Как наше представление о себе, то как мы себя воспринимаем сами. Особенно этот момент важен в период нашего детства. Об этом писал великий русский поэт В.Высоцкий:

  А в кипящих котлах прежних войн и смут

   Столько пищи для маленьких наших мозгов,

  Мы на роли предателей, трусов, иуд

   В детских играх своих назначали врагов.

  И злодея следам не давали остыть,

  И прекраснейших дам обещали любить,

  И друзей успокоив и ближних любя,

  Мы на роли героев вводили себя.

  В душе мы все рыцари и принцессы, но просто жизнь какая-то странная кругом. Она полна наносного, случайного. Если бы удалось стереть случайные черты, то тогда бы уж точно все бы увидели бы, что я герой или героиня и мир был бы тогда точно прекрасен. Подлинный герой в этом мире - это я, а история миф о героях, это рассказ обо мне подлинном и настоящем. Я и есть подлинный герой, и этот герой живет во мне.