Тесла против Эйнштейна

«...Выступивший на этом процессе в качестве обвинителя генеральный прокурор Великобритании Шоу- кросс заявил, что будто бы Фукс передавал атомные секреты «агентам Советского правительства». ТАСС уполномочен сообщить, что это заявление является грубым вымыслом, так как Фукс неизвестен Советскому правительству и никакие «агенты» Советского правительства не имели к Фуксу никакого отношения».

Это не значит, что советская разведка бросала своих работавших за границей сотрудников и агентов — при малейшей опасности для их спасения делалось все возможное и невозможное. Но при одном условии — если они не признавались. В то время в советской разведке существовало жестокое правило: признавшийся разведчик — предатель. По этой причине многолетнему забвению было предано имя Рихарда Зорге. По этой же причине Советский Союз отказался и от Фукса. (Кстати, Фукс, признавая факт собственной работы на советскую разведку, практически никого не выдал. Он назвал только одно имя, да и то под давлением неоспоримых улик, представленных ФБР, — опознал своего американского связника Гарри Голда.)

Но для ГДР Клаус Фукс по-прежнему оставался немецким коммунистом. Как вспоминала его вдова Грета Кельсон-Фукс, «в ЦК сразу же стали думать, как помочь, по крайней мере как приободрить Клауса в тюрьме, дать ему понять, что в ГДР не забыли и ждут его. Я уже не говорю о том, что это был очень деликатный вопрос, решить который необходимо было, не затрагивая интересы советских товарищей...»

В английской тюрьме Фукс провел 9 лет. В июле 1959 года власти ГДР его обменяли, и он тут же вылетел в ГДР, обосновавшись в Дрездене.

КТО И КАК КОНТРОЛИРОВАЛ АМЕРИКАНСКИЙ ПРОЕКТ

Пост резидента легальной резидентуры внешней разведки в Сан-Франциско (США) с ноября 1941 года по ноябрь 1944 года занимал Григорий Маркович Хейфиц (оперативные псевдонимы «Харон» и «Гримериль»). Этот человек сыграл важную роль в разведывательном обеспечении советского атомного проекта135. Понятно, что речь идет о поиске новых источников информации и вербовке агентуры. Для этого он использовал связи своей любовницы Луиз Брэнстен, контакты высокопоставленных функционеров компартии США и агента групповода Айзека Фолкоффа (оперативный псевдоним «Дядя»].

«Дядя» начал сотрудничать с Москвой еще в двадцатые годы. Он был одним из основателей компартии США. Также известно, что Луиза Брэнстен в годы Второй мировой войны содержала светский салон, где происходили встречи между сотрудниками рези- дентуры советской разведки, их агентурой и людьми, интересовавшими Москву. Среди посетителей был и Роберт Оппенгеймер136.

В декабре 1941 года Григорий Хейфиц установил доверительный контакт с будущим руководителем американского атомного проекта Робертом Оппен- геймером. По данным ФБР, Айзек Фолкофф пытался организовать встречу между ученым и неким «Томом», возможно, советским разведчиком-нелегалом Наумом Эйтингоном137. В ближайшем окружении Роберта Оппенгеймера был как минимум один агент советской разведки — «Шахматист»138. Также нужно учитывать, что сам руководитель американского атомного проекта «в молодости вращался в среде, где было немало коммунистов и либералов... Женат он был на женщине, брат которой был коммунистом и которая сама была увлечена левыми идеями»139. Кэтрин, так звали супругу научного руководителя американского атомного проекта, регулярно встречалась с профессиональной разведчицей Елизаветой Зарубиной140.

По утверждению Эрвина Ставинского, автора книги «Зарубины. Семейная резидентура»:

«...именно через Кэтрин резидентуре удалось убедить руководителя атомного проекта воздержаться от открытого высказывания своих взглядов в поддержку коммунистов и левых кругов, а также поделиться информацией с учеными, бежавшими от преследования нацистов. Оппенгеймер согласился допустить к работе по атомному проекту ряд ученых, подтвердивших свои антифашистские взгляды»141.

Кроме этого, в начале 1944 года в разработке «Честера» (так в оперативной переписке советской разведки именовался Роберт Оппенгеймер) участвовало трое агентов: «Мап», «Джек» и «Лобус».

Вопреки утверждениям отдельных авторов Роберт Оппенгеймер никогда не был агентом советской разведки. Более того, после окончания Второй мировой войны Москва планировала скомпрометировать его и «объявить» своим агентом. Этот план так и не был реализован.

Родина высоко оценила вклад Григория Марковича Хейфица в советскую атомную программу — наградила орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». После окончания Великой Отечественной войны он продолжал заниматься атомным шпионажем. Только теперь в качестве сотрудника аналитического подразделения, которое обрабатывало поступившую из-за рубежа информацию. С мая 1946 года он занимал должность начальника отделения Отдела «С» НКГБ-НКВД СССР. В апреле 1947 года был уволен из органов госбезопасности142.