Теснина

– И все поддержали шефа? Я имею в виду – карты на стол?

– Нет. Мы просили его повременить неделю. Он дал нам день. Пресс-конференция начнется в шесть по вашингтонскому времени.

– Словно сегодня последний день операции.

– Ну да. Нас поимели.

– Наверное, Бэкус снова заляжет на дно. В очередной раз изменит внешность, чтобы появиться через четыре года.

– Весьма вероятно. Но это шефа не колышет. Ему бы сейчас лицо сохранить! И он его сохранит.

Некоторое время мы молчали. Решение руководства понять можно, но много ли оно даст для успеха операции?

Мы уже ехали по Пятнадцатому, и я держался правой стороны, чтобы легко свернуть на Блу-Даймонд-хайвей.

– А в девять, до оперативки с директором, что интересного было?

– Да ничего особенного. Все докладывали о ходе расследования.

– И?..

– Да, в общем, ничего нового. Так, мелочи какие-то. В основном о вас речь шла. Я рассчитываю на вас, Гарри.

– В каком смысле?

– В том, что вы подскажете нетривиальный ход в расследовании. Сейчас-то мы куда едем?

– А ваши коллеги знают, что мы заодно, или все еще думают, что вы присматриваете за мной?

– Полагаю, они бы предпочли второе. То есть даже не полагаю, а уверена. Но это скучно, и к тому же, повторяю, что они мне сделают, даже если убедятся: мы работаем на пару? Ну, отошлют назад, в Минот. Да и черт с ними.

– Минот – не так уж страшно, а вдруг куда-нибудь еще? Разве у ФБР нет отделений в Гуаме, если не хуже того?

– Есть. Но все относительно. Я слышала, в Гуаме не так уж плохо, разгул терроризма, а это весело. К тому же после восьми лет в Миноте и Рапид-Сити любая перемена – уже благо, независимо от того, чем придется заниматься.

– Ну и что же говорили на совещании о моей персоне?

– Да говорила-то в основном я, это ведь моя территория. Доложила, что связалась с полицейским управлением Лос-Анджелеса и изучила ваше досье. Прошлась по основным вашим делам, а потом сказала, что в прошлом году вы ушли в тень.

– То есть в каком смысле в тень? Это вы насчет отставки?

– Нет, насчет парней из управления внутренней безопасности. Я сказала, вы с ними не поладили, затаились, а потом как выпрыгнули! На Черри Дей это произвело впечатление, она решила, что можно немного ослабить вожжи.

– Тот-то, я смотрю, никто мне не мешает.

А я и впрямь гадал, отчего Дей попросту не перекроет мне кислород.

– А что там насчет записей Терри Маккалеба? – осведомился я.

– То есть?

– Это я к тому, что ими занимались головы поумнее моей. Вот я и спрашиваю: что раскопали? Скажем, теория треугольника.

– Ну, при серийных преступлениях это дело как раз обычное. Даже термин такой есть – «преступления в треугольнике». То и дело приходится сталкиваться. Я хочу сказать, следствие отыскивает жертву внутри треугольника. Одна вершина – дом или место, куда приехал человек. В данном случае – аэропорт. Другая – то, что называется вершиной добычи: тут пересекаются пути охотника и объекта охоты. И третья – там, где преступник освобождается от трупа. Серийный убийца, заметая следы, всякий раз меняет расположение вершин треугольника. Именно это вспомнил Терри, читая статью в газете. А кружок он поставил, потому что понял: ребята из городской полиции идут по ложному следу. В данном случае его интересовал не треугольник, но окружность.

– А Бюро занимается треугольником?

– Естественно. Но не все сразу. В данный момент важнее место преступления. Но оставшиеся в Квонтико наши люди стараются вычертить треугольник. Вообще-то ФБР работает неплохо, только медленно. Впрочем, вам это и без меня наверняка известно.

– Это уж точно.

– Забег, в котором участвуют заяц и черепаха. Мы – черепаха, вы – заяц.

– Как вас прикажете понимать?

– Вы быстрее нас, Гарри. Что-то подсказывает мне: вы уже знаете расположение сторон и вершин треугольника, а сейчас наводите пистолет на одну из них, ту, что нам неизвестна. На вершину добычи.

Я кивнул. Даже если меня используют, не все ли равно? Мне не мешают охотиться, и это главное.

– Начальная точка – аэропорт, конечная – дорога XXYXZ. Остается одна – место встречи хищника и жертвы. Мне кажется, я ее вычислил. Туда мы сейчас и направляемся.

– И где же это?

– Сначала проясните мне еще одну вещь касательно записей Маккалеба.

– Да я вроде и так уже все сказала. Все, что удалось извлечь на данный момент. Вообще-то их еще не полностью обработали.

– Уильям Бинг. Кто это?

Рейчел заколебалась, но только на мгновение.

– Никто. Пустой номер.

– Почему это?

– Уильям Бинг – обычный сердечник, проходивший обследование в лас-вегасской больнице. Скорее всего Терри был с ним знаком. Оказавшись в городе, зашел навестить.

– А вы уже потолковали с Бингом?

– Пока нет. Ищем.

– Странно вообще-то.

– Странно, что Терри зашел навестить знакомого?

– Нет, что имя оказалось в бумагах. Зачем бы, если малый не имеет отношения к делу?

– Терри привык все записывать, посмотрите его файлы и записные книжки. Если он собирался работать в этих краях, то скорее всего записал имя Бинга и номер больничного телефона, чтобы не забыть о нем. Да мало ли причин!

Я промолчал. Что-то меня тут беспокоило.

– А как он познакомился с этим парнем?