Тесный путь. Рассказы для души

Дед с бабушкой жили в соседнем доме. По дороге к ним Костя вспоминал всё, что знал про них. Раньше врачами работали, троих детей вырастили: папу, дядю Колю и дядю Сашу. Бабушка была не просто врачом, а главным врачом и привыкла командовать. А дед был просто врачом.

Стоп-стоп… А если дед врачом был совсем не простым, а героическим?! Хирургом?! Костик представил операционный стол и деда-хирурга. Идёт война, и смелый хирург делает операцию прямо во время бомбёжки! Свищут пули, взрываются бомбы, а он спасает раненых!

Позвонил в дверь и с порога:

— Деда, а ты каким врачом был — военным хирургом, да?!

Дедушка вышел встречать — невысокий, седой, в мягких тапочках со смешными помпончиками. Улыбнулся растерянно. За спиной — бабушка на инвалидной коляске. Голос у бабушки, в отличие от тихого и вроде даже робкого голоса деда, громкий, властный, командирский прямо голос:

— Костик, здравствуй, дорогой! С чего это ты взял про военного хирурга-то?! Во время войны дед твой ребёнком был. И работал он всю жизнь лор-врачом. Знаешь, такие врачи бывают: ухо-горло-нос…

Костя прямо с порога расстроился. Ухо-горло-нос… Да — героического мало… Похоже, сочинение ему в эти выходные не написать…

Дед притянул его к себе, обнял тихонько. Старенький, слабый… Не герой, нет — не герой… А бабушка продолжала громко командовать:

— Костик, я деда в магазин командирую! Ты с ним пойдёшь или со мной останешься?

Да, выходные, похоже, обещали стать скучными. Костик вяло ответил:

— С дедом…

Они пошли в магазин, дедушка достал там бумажку и, читая бабушкин список, складывал продукты в тележку. А Костя бегал и помогал ему. Когда они вернулись домой, бабушка снова скомандовала:

— Дед, я забыла про молоко. Сходи ещё раз — за молоком!

Костику хотелось проворчать что-нибудь о бабушкиной забывчивости, но дед нисколько не расстроился, а в таком же мирном и благодушном расположении духа отправился снова в магазин.

— Деда, часто бабушка тебя так гоняет?

— Машенька? Забывает иногда… Для нас старается — сейчас вот блины напечёт…

Когда они вернулись домой во второй раз, бабушка уже не таким командирским голосом виновато попросила:

— Простите меня, масло растительное кончилось…

Костик рассердился на бабушку. Посмотрел на деда: он тоже рассердился? Но дед ласково улыбнулся:

— Не печалься, Машенька, будет тебе масло!

В третий раз Костик с дедом не пошёл: устал. Про деда подумал только: «Вот это терпение!»

Костик остался хозяйничать с бабушкой. Баба Маша ловко передвигалась по дому в инвалидной коляске. Пришли на кухню, там было солнечно и уютно, на стенах висели пучки душистых трав, дедушкины лекарственные сборы. Бабушка замесила тесто, поставила чайник. Костик пошёл на балкон за банкой земляничного варенья и чуть не запнулся о верёвку:

— Бабушка, это чего у вас тут за верёвки такие?!

Бабушка засмеялась:

— А ты пойди — посмотри!

Костик исследовал начало и конец верёвки и понял, что начало её у кровати бабушки в спальне, а конец в гостиной, у дивана деда. Причём верёвка у деда заканчивалась деревянной колотушкой, привязанной к кастрюле таким образом, что когда за верёвку дёргали, колотушка стучала о кастрюлю. И стучала довольно громко.

— Это что за будильник такой?

Бабушка улыбнулась:

— Да вот дед за меня переживает очень. Вдруг мне ночью плохо станет или пить захочу. А слышит он уже плохо. Вот и придумал, чтобы я его могла позвать в любое время.

— А ты его часто будишь?

Бабушка вздохнула виновато:

— Да раз пять за ночь бужу… Болею я, Костенька…

— А он не ругается?

— Нет. Твой дед — стойкий оловянный солдатик… Если бы не он… Знаешь, меня тут прихватило так сильно… Скорую вызвали… Температура сорок, подозрение на пневмонию. В больницу на ночь не поехала, думаю, посмотрю, как утром будет. Так дед твой всю ночь не спал — молился за меня. Я проснусь, а он на коленях у икон. И лампадка горит. Забудусь, снова проснусь — а он всё молится.

— Всю ночь?!

— Всю. Утром терапевт пришёл, а у меня температуры уже нет. Только слабость осталась. Врач плечами пожал и ушёл. Дед меня травами отпаивал, даже без антибиотиков обошлись…

Костик помялся и спросил как бы невзначай:

— Бабушка, а дед только за тебя молится?

Бабушка улыбнулась, и лицо её просияло. Костик подумал: «Да, бабушка только на вид — строгий командир, а если она так деду улыбается, то понятно, почему он её всю жизнь любит…»

А бабушка сказала:

— Костя, дед молится за нас всех, за твоего папу и маму, за братьев, за детей. За тебя. Я иной раз ворчу на него: «Ты чего это на старости лет?! Чудотворцем, что ли, хочешь стать?» А он — только ты ему не говори ничего, а то рассердится на меня — книгу всё читает. Мама твоя ему подарила. Называется «Святоотеческий патерик».

— Я знаю, это как монахи в пустыне жили. Или и лесу дремучем… Подвиги совершали…

— Вот-вот… Читает он, значит, читает, а потом мне и говорит: «Эх, Машенька, если бы я в молодости это узнал, как бы я стал тоже подвизаться…» Ишь чего старый придумал — подвизаться!