test

- Я уже дал третий запрос в Киев, – сказал Серёгин. – Они обещали выделить нового гипнотизёра. У него такой же выборочный гипноз, как и у Светленко, и у всех, кто общался с этим Тенью. При определённых обстоятельствах, когда нужно рассказать о нём – начинает действовать установка, и они дичают.

Между тем, Зайцев помолчал немного, а потом – снова обрёл собственную волю вместо чужой, опять сжал её в кулак и выдавил срывающимся голосом:

- Я… не могу…

Серёгин хотел «раскрутить» Зайцева как можно быстрее. И поэтому – пошёл на крайние меры. Он вспомнил, каким образом повредили гипнотические установки Грибку – Кораблинскому: его побили неформалы в обезьяннике у Мирного. Пётр Иванович, конечно же, жалел Зайцева, и у него самого не поднималась рука залепить ему зуботычину. Рассказав Курятникову о свих соображениях, Серёгин предложил перевести Зайцева в Калининский РОВД и подсадить там к какому-нибудь маргиналу – пускай немного поработает на благо Родины и, как сможет, разрушит «Тёмные чары» парочкой оплеух.

- Ну что ж, давайте попробуем… – согласился загнанный в тупик Курятников. – Если этот способ помог один раз – то почему бы ему ни сработать снова?

В Генпрокуратуре не было подходящих условий для «расколдовывания» Зайцева, потому что там не было такого «обезьянника», где сидели бы хулиганы, или неформалы.

- Придётся его к нам, в РОВД тащить, – заключил Серёгин. – У нас там, в изоляторе много таких сидит.

- Ну что ж, – не возражал Курятников. – Вижу, у вас уже есть опыт «лечения» этой «звериной порчи». Если это поможет, то – тащите.

«Заколдованный» Зайцев был снят со стула и снова посажен в автомобиль. Сергей Петрович совсем не сопротивлялся и молчал, как бессловесная рыба. Он ни слова не произнёс даже тогда, когда его провели по коридору в изолятор и втолкнули в одну из камер.

Оказавшись в тесном и прохладном помещении, Зайцев огляделся. Серые стенки, узенькое, забитое толстенной решёткой окошечко, деревянные нары. На нижних нарах режутся в карты два дубоватых «братка» богатырских габаритов, а на верхних – отдыхает некий субъект.

- А… а-ээ, здравствуйте… – выдавил Зайцев окаменевшим языком. – Ээээ.

Субъекты с нижних нар мгновенно оторвались от карт и установили на вновь прибывшего свои пустые и злобные глазки динозавров.

- Гы-гы, – по дурацки гоготнул один, что сидел справа. – У, чайничек!

- Мясцо! – булькнул второй.

Оба поднялись, заставив нары жалобно скрипнуть, расправили свои могучие плечи, сбрасывая гиподинамию. Не спеша, направились они к съёжившемуся к комочек Зайцеву, сжимая железобетонные кулаки.

Насмерть перепуганный таким агрессивным поведением соседей, Зайцев вжался в холодную металлическою дверь и хотел, было, позвать на помощь охранника. Но его язык окаменел до такой степени, что вообще, отказался слушаться, и не смог выговорить ни буковки.

Тип на верхних нарах зашевелился и приподнял свою голову, украшенную блестящей лысиной.

- Кулак, Камень, – обратился он к двум своим соседям. – Не нужно его трамбовать. Помните, что я вам про гуманизм рассказывал? Делайте добро, и вам зачтётся!

Кулак и Камень переглянулись и с виноватым видом убрались назад и забились обратно на нижние нары. Тип с лысиной слез со второго этажа, подрулил к ютящемуся у двери Зайцеву и положил руку ему на плечо.

- Здорово, корешок! – добродушно сказал он. – Меня зовут Батон.

- Зайцев, – представился Зайцев.

- Скажи мне, Заяц, – вздохнул этот самый Батон. – Есть ли на свете справедливость?

А тем временем джип марки «Ниссан – Патруль 4Х» нёсся по Маккеевскому шоссе, рассекая слякоть. Проскочив светофор на красный свет, джип выехал за черту города, промчался мимо запыленной таблички с перечёркнутой надписью «ДОНЕЦК», и поехал теперь по территории Макеевки. За рулём сидела Эммочка, а рядом с ней – на месте пассажира примостился Грегор Филлипс. Филлипс комкал в руках карту, а Эммочка, вертя руль, время от времени бросала на него сердитые взгляды и настойчивейшим образом вымогала:

- Ну, давай, рожай, в какую сторону мне сворачивать?!

- Сейчас! – пыхтел Филлипс, не в силах справиться с похожей на скатерть картой Донецкой области. – Подожди секундочку!

- Ух, болван! – вскипела Эммочка. – Ты же карту вверх ногами держишь! Что ты там поймёшь, оболтус?!

Она протянула руку, чтобы отобрать у Филлипса карту и самой определить, в какую сторону ей следует направить «Ниссан». При этом она выпустила из виду дорогу и ослабила захват руля. Тяжёлый джип вильнул в сторону и едва не спихнул в кювет небольшую машину «Жигули», что катила по встречной полосе.

- Козлы, смотрите, куда прёте! – возмутился водитель «Жигулей», чудом увильнув от страшного удара мощного «кенгурятника» джипа.

- Завали орало! – огрызнулась Эммочка и показала кулак. – Филлипс, дай сюда карту – ты всё равно не умеешь ей пользоваться!

- На дорогу смотри, водила! – оттолкнул её Филлипс. – А то я смотрю, что ты машиной не умеешь пользоваться! И вообще, я не понял, зачем ты этой чувихе-секретарше навязала образ Зайцева?