test

- Додик лично знает шефа. Это он всегда передаёт мне его приказы. Всегда. Я – только шестёрка в этом во всём. Таких, как я, полным-полно. Но я их никого не знаю, а Додик знает всех. Если вы его поймаете и расколете, вы сможете накрыть всю эту ужасную банду.

- Насколько я понял, – осведомился Серёгин. – Додик – это кличка?

- Да, – ответил Гарик. – Его зовут Витька. Додин, поэтому – Додик. Только учтите, он очень опасен. Он – киллер. И убьёт любого без сожаления...

- Так, хорошо, – перебил Серёгин. – Что это за «день икс» такой вчера должен был быть?

Ведёркин тоже слушал этот разговор. С каждым словом, которое произносил Гарик, на его лице всё яснее проявлялся испуг. После того, как Пётр Иванович спросил про «день икс», Стёпа подскочил и, размахивая руками, закричал:

- Пожалуйста, я должен позвонить маме, сказать ей, где я! Она волнуется, пожалуйста!

- Сидите, гражданин Ведёркин, – сказал Сидоров, усаживая его обратно, на стул. – Вашей маме уже сообщили, что вы – в милиции, а поговорить вы сможете после того, как закончится допрос. А сейчас посидите и послушайте, куда вы чуть-чуть не вляпались.

Ведёркин съёжился на стуле и обхватил голову руками.

- Так, что же это за день такой, «икс»?

- Сегодня ничего не будет, вы же слышали, что шеф изменил план.

- И на когда он переносится?

- Я не знаю, – прохныкал Гарик. – Вы же слышали, Додик мне не сказал ничего. И шеф пошлёт на дело «специального».

- А что, такое архиважное дело? – поинтересовался Серёгин, вытаскивая из ручки списавшийся стержень.

- Наверное, я не знаю.

- И кто же жертва на этот раз?

- Не знаю, мне об этом никто не говорит.

- Этот вчера к вам не приходил? – Сидоров показал Гарику фоторобот Николая.

Гарик замотал головой.

- Я этого смазливого типа не знаю.

- А вы знаете такого, Крекера? – спросил Пётр Иванович.

- Додик знает, наверное, – пробормотал Гарик. – А я – нет. Моё дело маленькое: тачки доставать.

- Ладно, Белов, на сегодня допрос закончен, – выдохнул Пётр Иванович, потянувшись. – Если надумаете что-нибудь добавить, мы вас с удовольствием выслушаем. Саня, уведи обоих в камеру.

Гарик, поднимаясь, благодарно заулыбался и закивал головой. Да и Ведёркин тоже, видимо, осознал всю серьёзность этой истории, и покорно топал в камеру вместе с Гариком.

«Ну и дельце, – подумал Пётр Иванович, перечитывая протокол, – началось всё с каких-то паршивых «Жигулей»! А теперь ещё и киллеры с авторитетами прицепились... Чем чёрт не шутит! Ну, ничего, распутаем!» – подбодрил себя следователь.

====== Глава 29. ...пока бог спит! ======

Рано утром того же дня в квартиру Гарика наведался Додик. Он вчера вечером говорил с шефом, и он приказал ему убрать Гарика. Надеясь застать его дома, Додик несколько раз нажал кнопку дверного звонка. Но ответа не последовало. Тогда Додик принялся стучать в дверь.

Услышав возню в коридоре, из соседней квартиры вышла маленькая худенькая старушка в жёлтом халатике. Додик её сразу не заметил и поэтому вздрогнул, когда старушка тихим, немного скрипучим голосом спросила:

- Что ты здесь делаешь, сынок?

Додик сначала растерялся, но потом взял себя в руки и вежливо ответил:

- Понимаете, бабушка, я – близкий друг вашего соседа. У него заболела тётка, и меня попросили сказать ему об этом.

- Ах, сынок, сынок, – проскрипела старушка. – С твоим другом случилось горе.

- Какое? – оживился Додик.

- Забрали его, сынок, в милицию. Прямо среди ночи. Такие бугаи в масках дверь сняли, и его прямо с кровати увели...

Додик вскипел.

- Врёшь, карга! – взрычал он, и хотел, было броситься на бабушку, но она скрылась в своей квартире.

Додик со злости стукнул кулаком по обшарпанной двери, и побежал вниз по лестнице. Уже на улице Додик достал свой мобильный и набрал номер шефа. Их чего-то долго не соединяли. Пару раз Додик не туда попал: какая-то мымра на другом конце визгливо орала в трубку, что он «ошибся номером», и «больше не названивал, микроцефал!».

Только на третий раз Додик дозвонился до шефа.

- Алло, – ответил шеф.

- Шеф, это вы?

- Не мути, Додик! Выкладывай, пока я не приказал тебя убрать, – шеф был не в настроении.

- Шеф, – сказал Додик. – Гарика замели. Мусора его обязательно расколют. Он пробазарится...

- Заткнись, Додик! – не выдержал шеф. – Ты обязан заставить Гарика замолчать. Если не заставишь – сыграешь в ящик, усёк?

- Но, как? Он же в ментуре...

- Кверху каком! – перебил шеф. – Либо Гарик затыкается, либо ты – труп.

Всё. Сеанс связи окончился. Послышались короткие гудки: шеф повесил трубку. Состояние Додика можно описать строчкой из детского стишка: «Посинел и весь дрожал». Пробраться в милицию, чтобы кокнуть Гарика – физически невозможно. А если не проберётся – бедняге кранты. Так можно, даже, запить с горя. Но Додик не запьёт. Он сильный. Он найдёт способ заткнуть Гарика!