test

-Нннммм... – промямлил Шульц с вялой плаксивостью. Дёрнув зонтик ещё пару раз, он выбросил его на крыльцо, а сам – располневшей ящеркой проскользнул через дверь под тёмную сухую сень коридора. В желудке у Максима снова начал скапливаться страх: коридор показался зловещим, словно Долина Смерти из книжки про Гарри Поттера, которую Максим почитывал под партой во время лекции по экологии. Сделав несколько неуверенных шагов вперед, Максим понял, что это за оранжевые круги. К стенкам привесили факела, которые горели дрожащим потрескивающим пламенем, порождая неверный призрачный свет и бесноватые тени на стенках. Глаза постепенно привыкли к этому первобытному освещению, и Максим понял, что споткнулся о задравшийся край ковровой дорожки, а прямо по курсу у него выросла стена... -Турист, стенка! – голос Босса раздался справа, и эхом разнёсся по пустому коридору. -Я понял! – пробормотал себе под нос Максим и обернулся на голос. Босс уже успел отыскать и открыть какую-то дверь, за которой было светло, и теперь – Максим видел его высокий тёмный силуэт на фоне белого прямоугольника. Вообще, коридор был совсем не так длинён, как показалось вначале, и куда менее зловещ, чем можно было подумать, когда попадёшь в него впервые со светлой улицы. Да, тут просто вырубили электричество – поэтому приходится освещаться “диким” огнём... Да и тянется этот коридор всего лишь метра на три. Пройдя за Боссом через очередную дверь, Максим вступил в просторный и светлый зал-холл. Он даже удивился, почему здесь так светло, ведь всего лишь на одном-единственном окошке толстая маскировочная штора едва приподнята, пропускает тонкий и тусклый луч дневного света? Максим не знает, почему он вдруг встал, как вкопанный и начал обалдело озираться, словно баран, со всех сторон от которого навесили новые ворота... С высоких стен привычно “улыбалась” всё та же чёрная свастика, в каждом углу торчал неподвижный “робот”-солдат. Впереди маячила ещё одна дверь, закрытая и охраняемая двумя такими же солдатами. Куда-то наверх стремились две широкие лестницы, соединённые галереей... Но стоило Максиму поднять нос вверх и зацепить глазами потолок – ужас заставил его мигом похолодеть и застыть с выкруглившимися глазами, с разинутым ртом. Желудок судорожно сжался, захваченный суровой тошнотой, а коленки превратились в кисель... Под потолком висела люстра – массивная, круглая средневековая люстра, подвешенная на толстых цепях, лампочки в ней заменили свечами, и свечи трещали оранжевым огнём. Но каждая деталька, каждая маленькая часть этого громоздкого осветительного прибора была изготовлена из белых костей и человеческих черепов. К толстым цепям проволокой прикрутили, несомненно, человеческие позвоночники... Из сжавшейся груди Максима вырвался сдавленный стон, он зашатался на своих мягких ногах, не в силах удержаться на “кисельных” коленках, и едва не увалился на бок тут же, посреди холла... -Не поднимай кипеш, Турист, она пластмассовая! – насмешливо хихикнул Босс, видя, как бедный Максим позеленел от первобытного ужаса, как он покачивается и не может оторвать глаз от зловещего “произведения искусства” под потолком. – У вас же в универе были готы! – Босс приблизился к Максиму и поддержал его за похолодевший локоток, чтобы тот не рухнул, чего доброго, на пол. – И нам тоже приходится играть в готов... Вижу, тебя впечатлило? Максим боролся с одышкой и с желанием куда-нибудь присесть. Он еле заставил себя прокряхтеть слово “Угу”... Ну, да, конечно, пластмассовая, какая же ещё? Они всего лишь играют... в готов, в войнушку (не в войну, всего лишь в войнушку)... И в фашистов – тоже, всего лишь, играют... Мимикрия... У самой стеночки крался намокший Шульц. Он глядел лишь в пол, на забрызганные грязью носки своих сапог. Кто-кто, а он-то прекрасно знал, что люстра совсем не пластмассовая. Вместо нескольких десятков килограммов пластмассы на неё пустили останки шестидесяти шести человек, которых генерал принёс в жертву древнему демону Ран-Теготу, пытаясь выбить для себя право на вечную жизнь... Когда оказалось, что нужно подниматься по лестнице – Максим понял, что его ноги на это не способны. Он полз медлительным слизнем, спотыкаясь на каждой ступеньке по нескольку раз, вызывая у Босса ехидные ухмылочки. -Ты, Турист, совсем раскапустился, – ворчал Босс, а сам давился смехом. – Смотришь же по телику “Пилу” и “Дум”, а сам? Не ожидал, Турист, не ожидал... -На кости похоже... – пискнул Максим, откашлявшись, наконец, от ужаса, который переполнил его с покрышкой. – Нет, правда... -Неправда, – заверил Максима Босс и толчком в спину направил его движение куда-то влево. – Ты скоро к ней привыкнешь, тем более, что ты знаешь, что она пластмассовая! Преодолев лестницу, они попали в новый коридор, где вместо ламп снова-таки горели факела. С обеих сторон от них вереницами тянулись одинаковые двери. Босс подпихнул Максима к одной из них... Позади себя Максим слышал неясный шорох, словно бы кто-то неуверенно переминается с ноги на ногу на толстом ковре. Максим обернулся назад и увидел, что это переминается Шульц. Босс Шульца тоже заметил, однако ему, кажется, его присутствие не понравилось. Босс сдвинул брови и выплюнул с самой суровой из своих интонаций: – Schultz, nicht scheint Ihnen, was in unserem Stab sehr schmutziger Fussboden (Шульц, вам не кажется, что в нашем штабе слишком грязный пол?)? Шульц попятился и пролепетал, оглядываясь и кивая своей плешивой головой: – Ja, nat?rlich, geht Ihre Gnade (Да, конечно, ваша светлость) ... – So komm und stellte alle um! Sie wissen, dass ich diesen Schmutz nicht ertrage (Тогда идите и приведите все в порядок! Вы же знаете, что я не выношу грязь