Тест на блондинку

Росла она без отца. Мать говорила, что тот был геологом и пропал где-то в Казахстане. Но был ли её отец на самом деле геологом и пропал ли он в Казахстане, а не женился ли там на какой-нибудь казашке, Жанна не знала. Она прилежно училась в школе, а окончив её, поступила в колледж на бухгалтерское отделение. Уже на первом курсе она влюбилась в златокудрого красавца Костика, который жил в центре – так в городке называли несколько улиц, расположенных в его середине, – и очень скоро от него забеременела. Но возлюбленный её не пожелал становиться отцом – его вот-вот должны были забрать в армию.

– Когда отслужу, тогда и поженимся, тогда уж и детей заведём, – сказал Костик. – А сейчас ребёнок нам не нужен, надо самим сначала на ноги встать.

И мать её сказала: «Делай аборт, кому ты будешь с ребёнком-то нужна, и перед людями стыдно».

Жанна сделала аборт, а её возлюбленный отправился в армию. Жанна исправно писала ему письма, посылала эсэмэски со словами любви, а он ей отвечал. Но далеко не на каждое её письмо и сообщение, а лишь изредка, объясняя, что писать он не любит, да и служба к этому не располагает.

Неизвестно, завёл ли Костик, как это делают некоторые солдаты, календарик, чтобы вычёркивать из него каждый отслуженный день, но Жанна такой завела. Каждый вечер ставила она в этом календарике крестик и вздыхала, глядя, сколько ещё много незачёркнутых цифр оставалось.

О том, что он отслужил и возвращается, Костик Жанне не сообщил. Она узнала об этом случайно – шла по улице, и вдруг он ей навстречу с друзьями.

Жанна обомлела, а Костик только улыбнулся и помахал ей рукой – дескать, привет, привет, узнал тебя! И дальше с друзьями пошёл.

Свинцовоглазой вернулась Жанна домой и долго сидела на диване, а потом собрала все фотографии, на которых был её возлюбленный, взяла календарик, испещрённый крестиками, всё это порезала и сожгла в большой эмалированной миске.

Костика Жанна уже больше никогда не видела – тот, погуляв малость после службы, уехал в Питер на заработки. Так закончился первый, разбивший её сердце, любовный роман.

А второго романа у неё и не было, хоть и вышла она вскоре замуж, дабы избавиться от мучившей её тени первой любви. С мужем Жанна прожила два года, ни разу не забеременев: врачи говорили, что аборт был сделан неудачно и она теперь вообще, никогда, не сможет иметь детей. Потом муж уехал на заработки в Москву да там и пропал. Одни говорили, что его там убили, другие – что надолго посадили. Но никто, даже его родители, толком ничего Жанне не говорили. А может, просто не хотели говорить, оскорблённые тем, что их невестка, хоть и не распутничала напропалую, однако ж и жизнь монашки не вела. Впрочем, любовные связи волновали её тело, но не трогали её сердце.

Однажды Жанне нужно было вылечить зуб, а в муниципальной клинике заболел врач. Жанна отправилась к частнику. И после того как зуб её был просверлен и запломбирован молодым стоматологом, они – благо посетителей больше не было – как-то само собою предались страсти. Не в зубоврачебном кресле, а на стоявшем подле него столе. И столь бурная была та страсть, что на пол с весёлым звоном полетели и блестящие коробки со всякими щипцами, и какие-то склянки.

Конечно, Жанна и помыслить не могла, что забеременеет от врача, однако ж непостижимым образом забеременела, посрамив его коллег, дотоле утверждавших, что быть ей бездетной.

Родившуюся девочку она назвала Аней, и числилась та по документам Лоскутовой, дочерью того самого Лоскутова, который считался мужем Жанны, хотя и неизвестно где пребывал: то ли под солнцем, то ли – где-то под землёй. Что же до зубного врача, то коммерческая стоматологическая клиника разорилась ещё до того, как Жанна поняла, что забеременела. А потому бойкий врач уехал в областной центр и трудился там, даже не догадываясь о том, что у него в районном городке подрастает дочка.

А Жанна Лоскутова трудилась бухгалтером, растила дочку да время от времени встречалась с разными мужчинами. Так и с Кузевановым стала она встречаться.

Свидания с ним были, разумеется, тайные: чаще всего – за городом, на даче у кого-то из его друзей. А иногда он возил Жанну в областной центр, где они останавливались в хороших гостиницах. Разумеется, Сергей Ильич делал Жанне всяческие подарки: то сапоги зимние хорошие купит, то колечко золотое, то шубку. И не для того он эти подарки делал, чтоб завоевать расположение молодой своей любовницы, а от души.

В Кузеванове вовсю полыхало чувство, и он боролся с ним, как дачник, самонадеянно зажёгший траву вокруг своего участка, чтоб избавить земли от сушняка, и вдруг увидевший, что огонь ползёт уже повсюду и не будет от него спасения.

Иногда, смотря на Жанну, Кузеванов думал: «Вот скажет она – отдай мне всё своё: и деньги, и имущество своё, и душу свою… Ведь всё ей отдам». И даже хотелось Сергею Ильичу, чтобы возлюбленная его всего этого захотела. Но она ничего не требовала, подарки, правда, принимала как должное.