Читаем Тест на ДНК. С чего все начиналось? О наследственности, изменчивости и эволюции полностью

Предки Ньютона, по-видимому, не выдавались своими умственными способностями; относительно же его потомства я могу только отметить факт, что оба Ньютона состояли с ним в неизвестной мне степени родства по женской линии. В каталоге портретов, принадлежащих Королевскому обществу, при описании портрета сэра Исаака Ньютона, поднесенного Обществу Виньолем, известными инженером, сделано следующее примечание: «Мать Джемса Ньютона и мать доктора Чарльза Ньютона были родные сестры; его бабка и мать Исаака Ньютона были также сестры». Г. Виньоль, внук доктора Чарльза Ньютона, был так любезен, что сообщил мне истории этого примечания. По всем вероятностям, оно было написано на клочке и найдено между немногими бумагами, оставшимися после д-ра Ньютона. Оно написано почерком тетки г. Виньоля, дочери д-ра Ньютона, писавшей, по-видимому, под диктовку своего отца. Получить еще какие-либо указания оказалось невозможно. Очевидно, слово его употреблено в примечании неправильно, и вследствие этого сама фраза страдает неясностью. Можно бы предположить, что слово его относится к д-ру Ньютону, но если рассчитать время, то такое заключение делается сомнительным. Сэр Исаак родился в 1642 году, доктор же Ньютон в 1737 году, так что разница их лет равняется 95 годам, и этот промежуток времени должен приходиться на долю только одного поколения. Это хотя и не представляет абсолютной невозможности, но в то же время является маловероятным. Для того чтобы оправдать подобное предположение, нужно допустить, что мать Ньютона имела только 20 л. от роду при его рождении и что сестра ее была на 35 л. моложе. Далее, нужно предположить, что эта сестра имела 40 л. от роду, когда родилась ее дочь, и что эта последняя родила сына (д-ра Ньютона), имея также 40 л. от роду; так как 40 + 35 + 20 = 95, то, следовательно, эти числа вполне соответствуют принятой гипотезе. Тем не менее я твердо убежден, что мисс Ньютон, писавшая под диктовку своего отца, быть может, не совсем ясную, так как он находился уже в периоде дряхлости (он умер 83 л.), пропустила одну фразу, и таким образом бессознательно обошла одно или даже два промежуточных поколения. Сообразно с этим полное примечание могло заключаться в следующем: «Мать д-ра Джемса Ньютона и мать д-ра Чарльза Ньютона были родные сестры; они были дочерьми (или внучками) мистера Ньютона, а его бабка и мать Исаака Ньютона были также сестры». Такое чтение определяет значение притяжательного местоимения его, соответствует расчету времени и дает понять о степени родства, при отсутствии более точных фамильных традиций. Далее, если бы, согласно другому предположению, матери Ньютонов были двоюродные сестры сэра Исаака Ньютона, то Ньютоны, по всей вероятности, не раз нашли бы случай упомянуть об этом. Это весьма несложная степень родства, которую легко запомнить и которая не могла бы остаться неизвестной для их современников, в особенности для членов Королевского общества, секретарем которого был д-р Чарльз Ньютон. Притом, о подобном родстве не преминули бы упомянуть биографы как сэра Исаака Ньютона, так и Ньютонов. В биографиях же Ньютонов о Ньютоне упоминается только как об их предке по женской линии.

Плиний старший, натуралист. Чрезвычайно добросовестный компилятор, ученый, отличавшийся необыкновенным трудолюбием, но замечательно лишенный всяких способностей к критическому анализу. Он очень дорожил временем, спал мало; отличался серьезностью и благородством характера. Погиб при осмотре Везувия во время извержения.

п. Плиний младший (он принял фамилию своей матери), автор «Эпистол». Развился очень рано; был человеком больших достоинств, замечательный оратор, покровитель ученых и способный государственный человек.

Порта, Джованни Баптиста. Замечательный в свое время итальянский философ. Изобретатель камеры обскуры. Еще в юности отличался необыкновенными способностями и затем сделался человеком с самым многосторонним образованием. Кроме своей специальности, он много писал о самых разнообразных предметах. Основал несколько ученых обществ и значительно способствовал прогрессу естествознания.

Б. Младший брат, разделявший его любовь к научным знаниям.

Соссюр, Г.Б. де. Швейцарский геолог и физик. Получил весьма хорошее воспитание; в 22 года был профессором в Женеве. Здоровье его пострадало вследствие ученых исследований в английских горах, а также отчасти вследствие постоянных волнений, обуславливавшихся недостатком денежных средств.

О. Агроном, автор сочинений по агрономии и статистике.

С. Николай Теодор; натуралист и химик. Умер 78 л. Сначала помогал отцу в его изысканиях, затем вступил на самостоятельный путь исследования.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кот Шредингера (Родина)

Атомный проект. Жизнь за «железным занавесом»
Атомный проект. Жизнь за «железным занавесом»

Ученик великого Э. Ферми, сотрудник Ф. Жолио-Кюри, почетный член Итальянской академии деи Линчей Бруно Понтекорво родился в Италии, работал во Франции, США, Канаде, Англии, а большую часть своей жизни прожил в России. Бруно Понтекорво известен как один из ведущих физиков эпохи «холодной войны». В то время, как главы государств мечтали о мировом господстве, которое им подарит ядерное оружие, лучшие ученые всего мира боролись за «ядерное равновесие» и всеми возможными способами старались не разрывать прочные научные связи, помогавшие двигать науку вперед. Понтекорво до последних дней жизни поддерживал дружбу со своим учителем, одним из ведущих ученых «Манхэттенского проекта» Энрико Ферми, а также вел переписку с другими участниками проекта. Воспоминания этого ученого полны необычными деталями, описывающими закрытую и даже засекреченную жизнь ядерных физиков середины ХХ века. Интересная и наполненная яркими событиями судьба, исключительный ум и независимые взгляды позволили ученому создать ряд статей, описывающих мир с простой и понятной точки зрения физика. Именно они вместе с воспоминаниями о жизни в Штатах и СССР, и составили основу этой книги.

Бруно Максимович Понтекорво

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Теория струн и скрытые измерения Вселенной
Теория струн и скрытые измерения Вселенной

Революционная теория струн утверждает, что мы живем в десятимерной Вселенной, но только четыре из этих измерений доступны человеческому восприятию. Если верить современным ученым, остальные шесть измерений свернуты в удивительную структуру, известную как многообразие Калаби-Яу. Легендарный математик Шинтан Яу, один из первооткрывателей этих поразительных пространств, утверждает, что геометрия не только является основой теории струн, но и лежит в самой природе нашей Вселенной.Читая эту книгу, вы вместе с авторами повторите захватывающий путь научного открытия: от безумной идеи до завершенной теории. Вас ждет увлекательное исследование, удивительное путешествие в скрытые измерения, определяющие то, что мы называем Вселенной, как в большом, так и в малом масштабе.

Стив Надис , Шинтан Яу , Яу Шинтан

Астрономия и Космос / Научная литература / Технические науки / Образование и наука
Четыре социологических традиции
Четыре социологических традиции

Будучи исправленной и дополненной версией получивших широкое признание критиков «Трех социологических традиций», этот текст представляет собой краткую интеллектуальную историю социологии, построенную вокруг развития четырех классических идейных школ: традиции конфликта Маркса и Вебера, ритуальной солидарности Дюркгейма, микроинтеракционистской традиции Мида, Блумера и Гарфинкеля и новой для этого издания утилитарно-рациональной традиции выбора. Коллинз, один из наиболее живых и увлекательных авторов в области социологии, прослеживает идейные вехи на пути этих четырех магистральных школ от классических теорий до их современных разработок. Он рассказывает об истоках социологии, указывая на области, в которых был достигнут прогресс в нашем понимании социальной реальности, области, где еще существуют расхождения, и направление, в котором движется социология.Рэндалл Коллинз — профессор социологии Калифорнийского университета в Риверсайде и автор многих книг и статей, в том числе «Социологической идеи» (OUP, 1992) и «Социологии конфликта».

Рэндалл Коллинз

Научная литература
Москва и Орда
Москва и Орда

Монография посвящена отношениям Московского княжества и Золотой Орды с конца XIII до начала XVI в. В ней, в отличие от предшествующей историографии, уделявшей серьёзное внимание лишь двум ключевым эпизодам — Куликовской битве и освобождению от власти Орды, — последовательно рассматривается развитие московско-ордынских отношений на протяжении двух с половиной столетий. В результате выясняется, что устоявшиеся (хотя и противоречащие друг другу) постулаты — «поддержка Ордой Москвы» и «борьба с ордынским игом» — мало соответствуют исторической реальности. По-новому решаются такие вопросы, как отношение к Орде первых московских князей — Даниила Александровича и Юрия Даниловича, последствия конфликта Дмитрия Донского с Тохтамышем 1382 г., датировка и обстоятельства освобождения Москвы от ордынской зависимости.Для историков и широкого круга читателей, интересующихся историей Отечества.

Антон Анатольевич Горский

История / Научная литература / Образование и наука