Тест на ДНК. С чего все начиналось? О наследственности, изменчивости и эволюции

Есть еще и другие препятствия, ограничивающие возможность иметь потомство во втором поколении выдающихся людей. Дочери, по вышеозначенным причинам, имеют меньше шансов выйти замуж, чем другие девушки, тогда как здоровье сыновей часто разрушается чрезмерным трудом. Сыновья даровитых людей развиваются, несомненно, раньше своих родителей, в чем можно убедиться из моих «прибавлений»; не считаю нужным приводить примеры, потому что это нормальный факт, однородный с тем, что было замечено в болезнях и различных проявлениях роста, – как ясно доказал Дарвин. Прямой результат этого тот, что на скороспелого ребенка смотрят как на маленькое чудо, его считают более способным, чем отца, потому что способности последнего в том же возрасте были менее поразительны, и влияние его на близких насильственно ускорит его развитие, пока это не отразится вредно на его организме.

Этим мы покончим с затруднениями, которые препятствуют нам составить себе верное суждение о поставленном выше вопросе. Нет сомнения, что весьма многие даровитые люди, насколько вам известно, не оставляли потомства. После всего вышесказанного мы вправе отнести значительное число приведенных примеров к другим причинам, нежели к врожденному бесплодию даровитых мужчин и женщин. Я предполагаю, впрочем, что останется еще значительная доля случаев, которые можно будет объяснить этим путем, и в этом отношении я согласен с предположением Проспера Лукаса, что люди с необычайно сильным или с необычайно слабым интеллектом, подобно великанам и карликам, редко бывают плодовиты. Но я решительно не согласен с этим знаменитым писателем по предмету наследственности в том, что истинный гений неизменно остается одиноким.

Весьма распространено также мнение, несколько подходящее к предмету последнего параграфа, будто гениальные люди всегда существа хилые, малорослые, близорукие, со слабой физической организацией, потому что все силы ее ушли на развитие мозга в ущерб мускулам. Если б можно было собрать в одно место героев истории, о которых я упоминал в этой книге, читатели, по всей вероятности, были бы крайне поражены их ростом или другими физическими свойствами. Я намеревался выбрать из каждой группы человек по десяти, которые могли бы поспорить в любом физическом упражнении с подобным же выбором людей из групп вдвое или втрое больших численностью, взятых наудачу из классов, пользующихся одинаковым благосостоянием. В выписках, сделанных мною для составления этой книги, я начал было отмечать физические свойства моих героев и жалею теперь, что отказался от этого плана, хотя, впрочем, в моих «прибавлениях» найдется даже и теперь достаточно фактов для подтверждения моего положения. Я не отрицаю того, что бывали люди, у которых необычайные умственные способности соединялись с хилым организмом; но я не согласен с тем, чтобы такое соединение было необходимо. Или даже обычные факты, взятые из университетской жизни, могут служить примерами не хуже всяких других фактов, поэтому упомяну здесь о выдающихся математиках и классиках, которые зачастую бывали первыми гребцами в среде своих товарищей. Достопочтенный Джордж Денмэн, бывший старшим классиком в 1842 г., был вместе с тем загребным университетской корпорации. Сэр Уильям Томпсон, бывший вторым математиком в 1845 г., взял приз на гонке одним веслом. В первом состязании на лодках между двумя университетами в одной из соперничающих лодок гребли трое людей, которые впоследствии сделались епископами, а в другой – один. Слабыми, напротив, оказываются обыкновенно второстепенные и третьестепенные студенты. Всякий раз, когда мне приходится видеть собрание современных светил науки, я не могу достаточно налюбоваться на эти массивные, мощные и осмысленные организмы.

Я старался наследовать закон смертности в различных группах и вывел кривую для того, чтобы убедиться, нет ли чего-либо анормального в организмах замечательных людей, и в результате оказалось с полнейшею ясностью, что даровитые люди состоят из двух категорий – очень слабых и очень сильных. При этом обнаружилось, что кривая смертности не делает особенного уклонения, а только поднимается до менее высокой кульминационной точки и затем, опустившись вниз, описывает снова главную дугу. Заметно также отсутствие непрерывности в правильности упомянутой кривой. Таким образом, я прихожу к заключению, что небольшая часть даровитых людей имеют организмы слабые и раздражительные, вследствие чего им предстоит ранняя смерть; но другая часть имеет все шансы дожить до старости и пользоваться хорошим здоровьем.